Бывшие заключенные: с чистого листа или бег по кругу?

СОЦИУМ
Акт об амнистии по случаю Дня Победы 8 ноября, принятого Милли Меджлисом по инициативе Президента Азербайджана Ильхама Алиева, охватывает тысячи человек. Но мало освободить их, нужно создать условия, при которых бывшие заключенные могли бы начать жизнь с нового листа – без преступлений.
В первую очередь для этого у них должна быть крыша над головой, профессия, работа. Но у многих бывших заключенных этого нет, вот и оказываются они в тупике.
Между помилованием и амнистией есть существенная разница. Если помилование применяется индивидуально, с учетом исправления и раскаяния осужденного, ходатайства депутатов, просьбы семьи, то амнистия – к определенным группам заключенных по формальным признакам: статья обвинения, длительность неотбытого срока, состояние здоровья, участие в тех или иных событиях. Поэтому среди амнистированных преступников могут быть нераскаявшиеся и озлобленные люди, которых не ждет ни семья, ни трудовой коллектив.
Так что после амнистии вполне уместно ожидать, что часть освобожденных не оценит гуманизма этого акта и возьмется за старое. Рецидива можно ожидать у двух третей преступников, поэтому обычно под амнистию попадают заключенные с небольшими сроками, а то и вовсе приговоренные условно или к наказаниям, не связанным с лишением свободы. Законодатели полагают, что эта прослойка заключенных не так опасна для общества и не успела еще сильно испортиться в тюрьме от соседства с бывалыми преступниками и вынужденного безделья из-за отсутствия работы. Об этом «Каспий» рассказал председатель Правозащитного центра Азербайджана (ПЦА) Эльдар Зейналов.
– Как заключенных до освобождения подготавливают к возвращению в общество?
– Кто-то заканчивает за решеткой прерванное школьное образование, кто-то получает тут новую, востребованную на свободе специальность. Больным дают направление в гражданские больницы на свободе.
Очень важно отношение к этому процессу самого освобождаемого. Напомню, что социальная адаптация, то есть восстановление связи бывшего заключенного с обществом, является делом добровольным, начинается после заявления заключенного и обычно продолжается один год.
Еще в 2007 году был принят закон «О социальной адаптации лиц, освобожденных от отбывания наказания в пенитенциарных учреждениях». Он предусматривает такие меры, как регистрация нуждающихся в социальной адаптации; создание специальных центров; обеспечение бездомных временным жильем; оказание помощи в профессиональной подготовке, обеспечении работой, медицинской и социальной помощью; снабжение документами, удостоверяющими личность, и другими; выдача единовременного денежного пособия; оказание освобожденным правовой, психологической и информационной помощи. Однако соответствующую структуру, занимающуюся этим, создали лишь десятилетие спустя.
– На чем основывается социальная адаптация?
– По закону – на пока еще отсутствующем элементе, тех самых распределенных по стране центрах социальной адаптации, где освободившемуся заключенному могли бы помочь с жильем, оказали бы ему юридические, психологические и прочие консультации, да и за поведением присмотрели бы. Без этих центров возникает множество организационных и технических проблем, и адаптация превращается в фикцию.
К примеру, нет у человека жилья – кто даст ему работу? А без работы откуда взяться средствам на пропитание, одежду, лечение? Конечно, можно зарегистрироваться на бирже труда (в центре занятости), и хорошо, если там найдется что-то по его специальности, если она вообще имеется. Иначе предложат что-то другое, а откажешься несколько раз – и снимут с учета. Тут нужна определенная упертость, чтобы не отчаяться и заставить бюрократическую систему заработать.
Тем же бывшим заключенным, кто во время заключения пренебрег возможностью обратиться за социальной адаптацией, дается три месяца на то, чтобы сделать это уже на свободе. В противном случае остается надеяться лишь на себя и семью, которая, возможно, и сама бедствует.
– Как часто бывшие заключенные вновь попадают в места лишения свободы?
– В советское время, когда у заключенных стояли над душой, чтобы он имел жилье, был везде зарегистрирован и работал, рецидив составлял одну треть освобожденных. Сейчас в тюрьму возвращается двое из трех, и я это в первую очередь связываю с тем, что спасение утопающих стало делом самих утопающих.
Почему это произошло? Почему вопреки государственным интересам, 10 лет саботировалось создание службы пробации? Почему по стране не создаются центры социальной адаптации для лиц, отбывших наказание в пенитенциарных учреждениях? Видимо, существует достаточно большая и влиятельная прослойка чиновников, которым выгодно такое неприкаянное состояние бывших заключенных.
Коррупционные сети, в которые попадает человек, единожды преступивший закон, общеизвестны. Но ставить главной целью погоню за отдельными коррупционерами – бессмысленно. Надо разрулить ситуацию и устранить причину, а создание адаптационных центров во многом этот вопрос решает. Необходимо инвестировать в создание таких центров, возможно, приспособив под них уже имеющиеся общежития, когда беженцы переселятся на освобожденные территории. Снижение рецидива преступности и связанных с ним расходов очень быстро все окупит.
Елена МАЛАХОВА