Юмористы живут долго и красиво

Неприметная улочка Мамедъярова, бывшая Замковская, в десяти шагах от памятника Вахиду. Тысячи туристов ежедневно проходят здесь мимо дома №4, а еще лет пять назад здесь висела табличка с надписью «Джахангир Асланоглу».

Незаметная улочка, неприметная дверь, невидная табличка. Постучимся в эту дверь. Тут долгие годы жил Джахангир Асланоглу, главный режиссер Центрального Концертного Зала (ныне Дворец имени Гейдара Алиева) на протяжении 25 лет. О Джахангире Крепость слагала легенды.

Габрово

В 1972 году Джахангир написал письмо генсеку болгарской компартии Тодору Живкову. До того беспартийный режиссер был абсолютно безразличен ко всем генсекам Варшавского договора, включая и секретаря родной советской компартии Брежнева. Вот краткое содержание его послания: «Дорогой Тодор-джан. Вот уже десять лет, как я, писатель-сатирик из Баку, сын зяргяра Аслана, перевожу и публикую в бакинской печати габровские анекдоты. Я выучил болгарский и влюбился в Габрово, а вот попасть на фестиваль юмора никак не могу. Конечно, мне очень обидно. Остаюсь ваш навсегда, большой друг болгарского народа Джахангир Аслан оглу».

– Триста писем в неделю – может, тогда и ответит хозяин Болгарии, – смеялись друзья режиссера. – Тут председатели исполкомов на коллективные письма трудящихся не отвечают, а ты на генсека Болгарии замахнулся…

Спустя два месяца из Софии пришло приглашение Дж.Асланоглу с семьей на габровский фестиваль. Кроме Габрово, Джахангир с супругой посетили Софию и прекрасно провели время на даче генсека в окружении семьи Тодора Живкова. Долгие годы потом супруга режиссера Зохра ханым переписывалась с Людмилой, дочерью генсека Болгарии. А год спустя Джахангир вновь был приглашен туда, уже в качестве члена жюри Всемирного фестиваля юмора в Габрово. На сей раз не только вся Крепость, но и весь московский бомонд был потрясен: все ждали, что ласковая кошечка Болгария пригласит членом жюри от СССР министра культуры Фурцеву или в крайнем случае Аркадия Райкина, а тут никому не известный режиссер из Баку…

Фестиваль юмора

В Габрово нашего земляка ждала теплая компания. От Франции – член жюри Жан Эффель, автор скандально известной пародии на Библию под названием «Сотворение мира». От Дании – не менее известный художник-карикатурист Херлуф Бидструп, а почетным членом жюри в тот год была дочь Чарли Чаплина. Болгария приглашала на фестиваль в Габрово лучшее, что имелось в Европе и Америке в области сатиры и юмора.  Единственным членом жюри от СССР был Джахангир, сын известного в Ичери шехер зяргяра Аслана.

Тодор Живков был остроумным человеком. Советская делегация была в шоке, но когда москвичи поближе познакомились с членом жюри от СССР, писатель Леонид Ленч сказал на банкете: «Спасибо товарищу Живкову за то, что благодаря ему я приобрел друга, отличного писателя и замечательного человека – Джахангира Асланова».

С тех пор нашего земляка ежегодно приглашали в Болгарию в качестве члена жюри фестиваля юмора. Почетными гостями в разные годы были Луи де Фюнес, Милен Демонжо, писатель Джон Фаулз, известная актриса и не менее известная светская львица Жермен Лефевр, ставшая знаменитой по роли Белль Дюк в нашумевшем фильме «Блеф». 20 лет подряд минуя спецслужбы СССР, без всякого согласования с ЦК КП и лично с товарищами Брежневым и Фурцевой Советский Союз на фестивале юмора в Габрово представлял Джахангир. Москва воспринимала каприз Тодора Живкова как вызов и была в чем-то права. Каждый раз требовали отчет: кто есть на самом деле товарищ Тодор Живков и как далеко намерен он отплыть от советского флагманского корабля, на капитанском мостике которого гордо возвышался Леонид Ильич.

Товарищ Живков упорно продолжал приглашать в жюри фестиваля своего друга Джахангира. Чем сильнее был прессинг КГБ и Минкультуры, тем с большим энтузиазмом Джахангир с супругой посещали Софию и общались с семьей Живкова. Причины традиции были неясны, но сама по себе она так укрепилась, что москвичи смирились. Бомонд московский завистливо шипел: кто будет представлять Советский Союз в жюри в Габрово? Как обычно – Джахангир, человек Живкова...

Возникла еще одна традиция: все московские знаменитости, гастролируя в Баку, считали за честь побывать в доме гостеприимного режиссера Дворца имени Ленина. В глазах гостей Джахангир читал вопрос: «Почему не мы? Что в тебе такого, что Живков рискует ради тебя потерять расположение старшего брата?!».

Алла Борисовна

Алла Пугачева была одной из немногих, кто не завидовал и воспринимал Джахангира так же, как Жан Эффель, – оригинальная, самостоятельная линия восточной литературы. Тем более интересная, что открывает Ичери шехер с неожиданной стороны: за «крепостными» анекдотами угадывается самостийность древнего города, повидавшего много горя, войн, завоеваний, диктаторов. Сколько раз близкие Джахангира просили записать все известные ему «крепостные» анекдоты. Он отвечал: вот, мол, состарюсь и на досуге… но до последнего дня продолжал интенсивно жить, так и не успев состариться.

Богатейший культурный слой Ичери шехер пропал вместе с ним. Одесса, Габрово, Шеки… все очень далеко. Для бакинцев слушать рассказы Джахангира о героях «крепостных» анекдотов было неожиданным чудом, настолько самостоятелен был юмор, настолько ни на что не похож. Даже в переводе так интересно, что часто бывавшая в доме Джахангира Алла Борисовна слушала его рассказы часами. «Джаник, ты должен написать продолжение «Тысячи и одной ночи», – настаивала она. 

После своих первых гастролей в Баку Алла Пугачева всегда передавала со знакомыми артистами привет Джахангиру. Очередному гастролеру режиссер сказал: «Алле надо сказать, чтобы перестала передавать приветы. Подзабыл я ее, королеву нашу…».

Эти слова так потрясли приму, что в гневе исковеркав тщательно спланированный на год вперед график гастролей и съемок, через месяц Алла Борисовна примчалась на гастроли в Баку, ворвалась в кабинет Джахангира и сказала: «Это кто здесь меня подзабывать стал? Нет на свете мужчины, который посмел бы меня забыть!».

И старые друзья рассмеялись.

Родная партия недовольна

ЦК компартии в полном составе был недоволен режиссером: не может беспартийный писатель без нашего разрешения представлять СССР на таком серьезном мероприятии, как Всемирный фестиваль юмора. Приказали срочно вступить в партию. Товарищ Живков должен знать, что в СССР юмор под неусыпным надзором партии. Тем более что дружба Джахангира с Жаном Эффелем и особенно с Бидструпом произвела в Джахангире, еще недавно сугубо советском человеке, уж очень заметные перемены. Дерзит, не вступает в партию, настаивает на проведении в Шеки праздника юмора и грозится пригласить на него своего друга Тодора Живкова с семьей! При этом товарища не интересует ни реакция Москвы, ни мнение Лубянки. Распустились товарищи сатирики на местах...   

Свой отказ от КПСС Джахангир объяснял тем, что еще не созрел. Друзьям же говорил: «Я дружен с Аркадием Райкиным, Азизом Несином, с самым остроумным и проницательным человеком планеты Жаном Эффелем, с турецким писателем Салимом Балычи, организатором фестиваля Насреддина в Турции… Как я мог предать такую компанию и стать членом компартии? Вы бы на моем месте предали?». Друзья в большинстве своем прятали глаза...

Лучшая оборона – школа

Мастер избрал тактику Платона и стал создавать школу. Как инициатор республиканского конкурса «Мы ищем таланты» Джахангир взлелеял целую плеяду замечательных музыкантов, актеров, писателей, режиссеров эстрады и театра. Он – один из отцов-основателей журнала «Кирпи», инициатор проведения фестиваля юмора в Шеки. Сыграл в 22 фильмах, о нем самом поставлен многосерийный телефильм «Дело номер 7777». Он так долго занимался поиском способных детей, что мог написать книгу «Талантливые семьи».    

При жизни Дж.Асланоглу считался покровителем и наставником трех поколений актеров и музыкантов. И если у них есть свой представитель на Олимпе, то зовут его Джахангир. Мастер был скромен и говорил: «Предпочитаю звание аксакала. Покровитель – из другой оперы: Зейналабдин Тагиев, Муртуза Мухтаров… но таких пока нет. Меценатами не рождаются, их тоже надо растить. А у нас традиции прервались».      

Рядом с этим высоким красивым мужчиной все хотели выглядеть стройными, яркими, удивительными. Не массовкой, не случайными гостями на празднике жизни, а ведущими исполнителями главных партий. В музыке, политике, шоу-бизнесе. Кто только не побывал в доме Джахангира на этой неприметной крепостной улочке: Аркадий Райкин, Ростропович, Хазанов, Алла Пугачева, Жванецкий, все советские и турецкие звезды музыки и театра. И всех встречало отменное угощение и искреннее радушие гостеприимной хозяйки Зохры ханым. Очень хотелось гостям понять этого человека, сумевшего независимость свою сделать обаятельной…

Секрет обаяния 

На банкете после премьеры его пьесы «Шутка» – ему только исполнилось 77 лет – режиссер спектакля Ильхам Намик сказал: «Секрет обаяния автора пьесы и моего учителя прост – он радуется успеху учеников, как своему собственному. Есть такие наставники – их единицы, но им дано из актера сотворить тему, яркую и глубокую. К их числу и относится Джахангир».

Сын зяргяра Аслана с детства усвоил: мастерство ювелира – в оригинальной импровизации на традиционные темы древней и самобытной школы. Это и подметил в Джахангире Жан Эффель: «За ним угадывается неизвестная на Западе традиция, одним из проявлений которых является Габрово».    

С молодости Джахангир изучал феномен под условным названием «талантливые семьи, кланы». «Сынок, – обращался режиссер к молодому дарованию, лауреату очередного конкурса «Мы ищем таланты», – искусство требует жертв, и тебе придется пожертвовать многим. Но ты себе не представляешь, какой это для нас всех праздник, какое счастливое событие в жизни всего народа – твое успешное выступление на конкурсе!».

Скажи это все подростку кто-то другой, он почувствовал бы фальшь. Но перед юным дарованием стоял не провинциальный фокусник – очередной «заслуженный деятель», а всемирно признанный волшебник – «зажигатель звезд». В этом деле замены ему до сих пор нет.

Искать и воспитывать таланты надо всегда, без перерыва на поиск особых путей и национальных идей. Военное поколение 1945 года подарило миру блестящую плеяду выдающихся ученых и деятелей искусств. Дж.Асланоглу знал историю и родословные азербайджанских семей потомственных музыкантов, певцов, актеров. Как он говорил о таких семьях, – белая мафия. 

Сын ювелира с детства вращался в среде, где секреты мастерства передавались из поколения в поколение. Гении подобные Рашиду Бейбутову – это не только талант, но и годы учебы у выдающегося наставника.

Неподражаемый тамада

По разнообразию талантов и интенсивности их свечения судят о стране. О том, каким Джахангир был тамада, до сих пор знакомые рассказывают восторженно и с огромным сожалением. Ну как можно было такое не собрать и не издать! Грузинские штампы исчезали, затаившись в углу стола, когда слушали замечательные тосты-импровизации Джахангира. 

Принимали как-то Хазанова. На банкете человек двадцать: режиссеры, писатели, парочка министров. Все с завышенной самооценкой, очень амбициозные. Похвалишь одного – надо и всех остальных. Джахангир нашел отличный выход: «Азербайджанский народ – это многотомник. Дорогой Геннадий, присутствующие – избранные произведения. Так поднимем бокалы за то, чтобы наши народы читали только избранные произведения!».

Все засмеялись, и дальше все пошло весело и раскованно. Мастер дал направление и, улыбаясь, весь вечер слушал импровизации на заданную им тему. Лучший ведущий театральных междусобойчиков, Хазанов с интересом изучал неизвестный ему стиль.

В 1989 году Джахангир сказал приятелю: «Жаль, в Румынии не было своего Габрово. Я бы и Чаушеску написал письмо. Отличный, говорят, был генсек и диктатор первоклассный. Мне в Болгарии рассказывали, почетный эскорт мотоциклистов сопровождал автомобиль его супруги, а в нем – ее любимая собачка. Школьников освобождали от занятий помахать флажками собачке супруги. Великолепная страна, меня с моими друзьями – Жаном Эффелем и Бидструпом там расстреляли бы наверняка.  Всегда хотел там побывать»...