Осман Эюблу. Парадокс тишины

Талантливый пианист и скрипач Осман Эюблу, пройдя школу педагогов мирового уровня, работает в Хорватии, активно концертирует, с гордостью представляя свою Родину – Азербайджан.

Наше знакомство с Османом Эюблу давнее: яркое дарование тогда еще ученика младших классов привлекало внимание к юному музыканту, чье имя со временем было занесено в Золотую книгу молодых талантов Азербайджана. С детских лет Осман был постоянным участником многочисленных концертных проектов, в рамках которых он демонстрировал свое искусство и как скрипач, и как пианист. Откровенно говоря, мало кто верил, что такое ровное отношение к двум специальным дисциплинам Осман стойко будет нести и дальше. Но время показало, что он как истинный музыкант предан первоначальному выбору.

Сегодня Осману Эюблу 29 лет. За плечами – победы на республиканских и международных конкурсах, признание таланта со стороны руководства страны.  Осман – Президентский стипендиат, участник ответственных мероприятий за рубежом, интересных, а порой и неординарных проектов, в которых наш герой довольно часто выступает автором идеи и художественным руководителем. При многогранном самовыражении он обладает той скромностью, которая делает ему честь и является доброй традицией уважаемой в Азербайджане семьи, достойным представителем которой является талантливый Осман Эюблу.

Стремясь к более глубоким знаниям и совершенствованию своего исполнительского стиля, юноша после окончания Бакинской Музыкальной академии им. Уз.Гаджибейли решает продолжить образование за границей, и в этом судьбоносном вопросе молодого музыканта поддержало руководство страны, неизменно проявляющее внимание к творческим дарованиям. Осман учился по стипендии Государственной программы Xaricdə təhsil. В настоящее время он работает в оркестре Национального Театра им. Ивана Зайца (г. Риека, Хорватия).

Итак, гость первого декабрьского номера газеты «Каспий» Осман Фахри оглу Эюблу.

– Осман, рады приветствовать вас в Баку. Судя по анонсам и концертным программам ваши связи с Азербайджаном достаточно активны.

– И это вполне естественно. С Азербайджаном я связан не только родственными узами, но и глубинными связями иного порядка. Я часто участвую в различных проектах, как на родине, так и за рубежом, неизменно представляя Азербайджан. Играю музыку азербайджанских композиторов сольно и в ансамблях, в том числе в струнном квартете, трио Re-vibrant и в других составах, стараюсь, где возможно, рассказывать о культуре родной страны, ее успехах. Мне удалось установить контакт с Посольством Азербайджана в Загребе, столице Хорватии. Сравнительно недавно в Посольстве  был проведен на высоком уровне День памяти общенационального лидера Гейдара Алиева, в рамках которого я выступил совместно с местным ансамблем под руководством известного исполнителя Зорана Майсторовича.

– В Баку вы представили проект «Парадокс тишины», прямо скажем, несколько необычный по своему формату: в его основе – только медленные части камерных сочинений Бетховена. Не побоялись ли обеднить суть бетховенских идей, декларирующих, позволю себе сказать, непримиримые контрасты? Ведь афористическая формула Адольфа Бернхарда Маркса «от мрака – к свету, через борьбу – к победе», сказанная по поводу бетховенской Симфонии №5, приложима, в целом ко всему творчеству композитора. Подчеркну: в целом.

– Идея театрализованного концерта «Парадокс тишины» возникла в 2020 году в период активного празднования 250-летия Людвига ван Бетховена. Наша цель состояла в том, чтобы показать бетховенскую музыку в различных контекстах современного культурного дискурса. Концепция концерта была направлена на привлечение внимания к тому, насколько богаче содержание творчества Бетховена по сравнению со стереотипными трактовками его музыки. Одновременно была сделана попытка расшифровать скрытые в музыкальных мыслях и идеях композитора послания, адресованные, предположу, и сегодняшнему слушателю, и будущим поколениям.

Возможно, все это осталось бы где-то внутри меня, если бы не пандемия, сподвигнувшая на «перелистывание» интернета. Именно там я наткнулся на мем, в котором неожиданно для себя прочел проводимые сравнения LoFi Girl с… Бетховеном, причем все положительные характеристики были на стороне LoFi Girl. А параллели шли следующего порядка: «как можно слушать музыку потерявшего слух Бетховена, а не радиоканал LoFi на Yotube, на котором звучит музыка, созданная «талантливыми» продюсерами, имеющими хороший слух».

– В интернете образ LoFi Girl стал, без преувеличения, культурным феноменом. Такую популярность поклонники lo-fi стримов объясняют их реальной помощью в учебном процессе и преодолении чувства одиночества.

– Каждый имеет право на свое мнение, но сравнивать с Бетховеном?.. Я обратился к письмам композитора, особенно его Гейлигенштадтскому завещанию – вот, где открылась душа, казалось бы, непоколебимого Бетховена, воскликнувшего в порыве противостояния настигшего его несчастья (потери слуха): «Я схвачу судьбу за глотку, совсем согнуть меня ей не удастся!»

В своем завещании, однако, он иной – человек с тонкой, чуткой и эмпатичной душой, открытый состраданию, любви и умиротворению. Вот почему, разрабатывая проект «Парадокс тишины», мы сконцентрировали внимание исключительно на медленных частях камерных произведений Бетховена, созданных для разного числа исполнителей – от одного до семи, от соло до септета.

– Прозвучавшие в концерте произведения были представлены, если не ошибаюсь, в авторском решении, без каких либо сокращений и видоизменений?

– Да, почти во всех случаях (за редким исключением) произведения были исполнены именно так, но их последовательность, изменяющиеся звуковые и пространственные условия, (минимальное) введение театральных средств – все это подчинилось продуманной драматургии, призванной раскрыть историю одиночества и мужественных попыток преодолеть это состояние.

– Бетховен, по свидетельствам его современников, был свободен от мнения общества, что наглядно видно на картине Карла Рёмлинга «Бетховен и Гете в Теплице в 1812 году» (ок.1887 г.). Но в Гейлигенштадтском завещании он откровенен: «Мое несчастье причиняет мне двойную боль, поскольку из-за него обо мне судят ложно», то есть ему было небезразлично мнение общества.

– Именно откровенен. Не случайно предложенная линия звучащей музыки завершается (или подытоживается) знаменитой III частью бетховенского Струнного квартета № 15, в которой, в сущности, умиротворенная музыка задумана как благодарственный гимн человеческому духовному освобождению. Концепция «Парадокса тишины» – нечто большее, чем концерт камерной музыки, отсюда исполнение музыки с осторожным привнесением элементов «инструментального театра».

– Осман, учитывая вашу многовекторную деятельность, можно предположить, что вы и композицией занимаетесь...

– Да, музыку пишу, но композитором... Возможно, когда-нибудь смогу так громко себя назвать, но не сейчас. Я серьезно изучал теоретические дисциплины, внимательно слежу за развитием современной музыки, особенно за событиями в музыке XXI века. Люблю импровизировать.

– Вспомнилось ваше участие в коллективной импровизации произведения «Из семи дней» («Aus deb sieben Tagen») Карлхайнца Штокхаузена, по своей оригинальности ставшей одним из ярких событий Фестиваля Насими в 2018 году.

– Необычность отмеченного вами исполнения заключалась в том, что композитор представил не нотную партитуру, а словесный текст, рождающий определенное эмоциональное состояние, в свою очередь вдохновляющее на импровизацию. В исполнении-импровизации были задействованы музыканты из разных стран – от Гвинеи до США, от Японии до Италии, к тому же представляющие различные направления и стили музыки – этнический, классический, джаз, электронику. Участие в таком коллективном творческом «полете», да еще с локальным рассредоточением исполнителей по залам и коридорам Дворца Ширваншахов, не только интересный, но и очень полезный опыт.

Что касается сочинения музыки, то для Хорватского национального театра в Риеке я создал музыку к спектаклю «Амаркорд» («Я вспоминаю») по мотивам сценария знаменитого фильма Федерико Феллини. Музыкальный ряд рождался параллельно с просмотром сценического действия. Уже позже, дома, я записал по памяти исполненную во время спектакля импровизацию.

– «Здесь и сейчас» – полнейшее соответствие приведенной мысли Станиславского.

– Мысль оправдана – это я знаю уже по собственному опыту. «Здесь и сейчас», как в случае с названным спектаклем, дает возможность ощущать контакт с актерами, находиться с ними в единой эмоциональной ауре.

Мне довелось работать с известным хорватским театральным режиссером Иваном Пеновичем над постановкой «451º по Фаренгейту» Рэя Брэдбери, и я обратился к музыкальному ретрофутуризму, что соответствовало видению режиссера.

– Условно, суть заключена в идее «будущее – каким оно видится из прошлого и прошлое, оно как проглядывает из будущего», то есть речь идет о воображаемом будущем и – привлекательности ретро-стилей.

– Фантазия, реальность, переосмысление прошлого – все объединяется в единое целое, способное передать затронутую тему. Мне довелось сделать и 10-минутную композицию по «Алисе в Стране Чудес» Льюиса Кэрролла. Существует теория, по которой писатель страдал «синдромом Алисы в стране чудес» (САСЧ) – редким заболеванием, вызывающим искаженное восприятие времени и пространства, нарушения зрения и слуха – то есть всего того, что чувствовала Алиса. Кстати, подобная проблема трактовки искажения времени активно присутствует в музыке второй половины ХХ века.

– Речь, как я понимаю, идет о нелинейной трактовке времени. Так, Лигети выдвигает концепцию «замороженного времени»…

– А Штокхаузен, к примеру, создает «момент-форму», в которой написаны его «Моменты для сопрано, четырех хоровых групп и 13 инструменталистов», причем каждый «момент» имеет произвольную продолжительность. Все эти и многие другие факторы привносят в исполнение элемент, если можно так сказать, импровизации.

Позволю себе предположить, что большинство исполнителей не любят и часто не владеют импровизацией, которую как предмет проходят только на джазовых факультетах, хотя от такого умения была бы польза всем музыкантам.

– Раз уж речь зашла об образовании, скажите, чье участие в вашем профессиональном становлении вы считаете значимым?

– Всех, кто меня окружал: родителей, бабушки, семьи моего дяди и, конечно же, педагогов. Мне посчастливилось заниматься в классах уникальных по своему дарованию преподавателей. Захар Брон, Дэвид Такено, Шломо Минц, которого я очень ценю и как скрипача, и как педагога, на мастер-классах его рекомендации поражают своей точностью и значимостью. Что же касается фортепиано, то прошел мастер-классы с такими профессорами, как Кира Марченко, Матти Раэкаллио, Борис Гильтбург, по камерному ансамблю – Александра Бондурянского и Татьяны Гайдамович. И, конечно же, всегда с благодарностью вспоминаю моих бакинских педагогов, которые достойно подготовили и поставили меня на путь в профессию – Фатиму Идиатулину (по классу скрипки) и Гюльшен Аннагиеву (фотртепиано).

– Что, как музыкант вы приобрели за годы работы в Хорватии?

– Прежде, чем обосноваться в Хорватии, я окончил как скрипач магистратуру в Граце (Австрия) в классе всемирно известного музыканта (родом из Румынии) Сильвии Марковичи. Но в Австрию я приехал уже с прочной базой русской советской школы, которую получил, регулярно занимаясь в Москве с профессором Сергеем Кравченко. Во время учебы в Австрии я развивался как музыкант, благодаря тем дополнениям в образовании, которые смог получить в процессе овладения навыками композиции, импровизации, музыкального театра.

В Хорватию же я попал благодаря совместному студенческому проекту – спектаклю-монодраме, в котором участвовала актриса, виолончелист из Германии и скрипач в моем лице. Этот мини-спектакль на 20-25 минут после показа в Граце мы повезли в хорватский город Риеку (третий по величине после Загреба и Сплита). Меня заметили местные музыканты, и предложили в качестве приглашенного музыканта участвовать в местных проектах. Когда открылась позиция первой скрипки, я экспромтом прошел прослушивание, и ныне являюсь ассистентом концертмейстера. Хорватия вошла в Шенгенскую зону, отпали визовые проблемы, и теперь у нас много новых творческих контактов. Радует, что сегодня наш музыкальный театр не уступает по своим возможностям столичному (загребскому) театру. Более того театральный оркестр Риеки, владеющий большим репертуаром, получил статус «академический». С коллегами сложились самые добрые отношения, да и сама страна близка мне по духу.

Постоянно работаю над собой – всегда есть, чем заняться. Много дополнительных впечатлений получаю от творческих связей, которые пополняются и от соседства Австрии и Словении.

 – Какие планы на будущее?

 – (с улыбкой) Восприятие времени и пространства у меня линейное, а потому – поживем – увидим.