В интервью Media.Az Эмин Эминзаде рассказал о кардинальной смене имиджа, принятии собственного тела, предсказаниях экстрасенсов и о многом другом.

- Впервые пресса заговорила о вас, когда в Баку приехал итальянский оперный певец Робертино Лоретти…

- Да, это произошло в 2011 году. Тогда в рамках тура по странам СНГ он прибыл в Азербайджан. Я в то время учился в музыкальной школе при Центре культуры Службы государственной безопасности. Меня и нескольких ребят отобрали для участия в его концерте. Каждый из нас должен был исполнить популярные песни Лоретти.

На репетиции его впечатлило мое исполнение композиции Jamayka, и он принял решение открыть мероприятие совместным дуэтом! Я впервые выступал на одной сцене с певцом мирового масштаба, а мне на тот момент было всего 13 лет (смеется). Я был без ума от счастья и, конечно же, сильно переживал, но старался держать эмоции под контролем. В конце мы исполнили песню O Sole Mio, после чего, подчеркнув схожесть в тембре голоса, он окрестил меня «азербайджанским Робертино Лоретти».

- Вас, как ребенка, не пугало мгновенно свалившаяся слава?

- Напротив! В момент, когда раздались овации я понял, что хочу стать артистом. Я Овен по знаку зодиака и всегда любил быть в центре событий, приковывая взгляды окружающих. Не считаю это эгоизмом. Внимание публики мотивирует меня работать над собой, искать новые образы и формы творчества.

- Помогала ли семья делать первые шаги в карьере?

- Изначально мама хотела, чтобы я стал врачом, но, видя мое рвение в музыкальную индустрию, поддержала мое решение. Будучи меломанами, родители любят и ценят качественную музыку. Возможно, поэтому они легко одобрили мое начинание. До сих пор являясь для меня опорой, они помогают как морально, так и материально.

После выступления с Р.Лоретти его менеджер - Фабрицио Масси - пригласил меня в Рим (Италия) на конкурс Elia Catalano, лауреатом которого я и стал. После чего в 2012 я поехал в Испанию на песенный конкурс Opus, а уже через год участвовал в качестве почетного гостя и ведущего самого мероприятия.

- А в 2013 году о вас заговорили не только в Азербайджане, но и в Армении…

- Да, на конкурсе произошел политический скандал. Дело в том, что в обязанности ведущего входило объявление участников и стран, которые они представляют, хвалебными комментариями.

Я тогда был ребенком, но прекрасно понимал, что 20% территории моей Родины находились под армянской оккупацией.

Карабахская война напрямую затронула мою семью. Мой отец, Хазар Эмин(заде), ветеран войны, родился и вырос в Губадлы. И узнав об этом, армянин, сидевший в жюри, заявил, что тоже бывал в тех краях, когда нес воинскую службу. Смотря мне в лицо, он улыбался, прекрасно понимая, что эти слова затронут мои чувства. Мне стало противно от того факта, что взрослый человек, пытается задеть подростка. Он думал, что мне не хватит смелости ответить.

Я отказался объявлять участников из Армении. И, объяснив свою позицию организаторам, даже предложил им выбрать другого ведущего, но они постарались сгладить конфликт. В итоге армянского певца представила девушка из Литвы. Понимая, что подвергаю риску организацию конкурса, я все же не мог смириться с откровенной ненавистью в адрес моей страны.

Консерватория, США и новый стиль:

- После возвращения в Азербайджан я продолжал заниматься музыкой и параллельно готовиться к поступлению в Музыкальную академию имени Узеира Гаджибейли.

Поступив на первый курс, я, будучи человеком спонтанным, решил взять академический отпуск.

Тогда же, пройдя в финал конкурса программы FLEX (программа обмена студентами - Авт.), мне выпала возможность окончить 12-ый класс в штате Техас, США.

За океаном я столкнулся с культурным шоком. Привыкший уделять внимание внешнему виду и отдающий предпочтение красивым вещам, я, к своему удивлению, обнаружил, что в США ценят простоту и удобство. Мои яркие костюмы резко выделялись на фоне повседневной одежды одноклассников.

Ребята не могли понять, почему я выгляжу так, словно каждый вечер у меня выступление (смеется). Не желая быть белой вороной, я начал одеваться проще. Эта привычка осталась со мной и по возвращению в Азербайджан, где я возобновил учебу в Бакинской Музыкальной академии.

- Вы же учились в классе Фидан Касимовой. Каким педагогом она была?

- Она очень строгая в процессе преподавания и обращает внимание на каждую мелочь. Мы могли часами разбирать новые партии, оттачивая все до идеала. Каждый ее урок был отдельным мастер-классом. Она не просто объясняла ошибки, а преподносила музыку как науку.

Вне занятий она невероятно мягкий и чуткий человек. У нее превосходное чувство стиля и видение красоты. Ей нравилось обсуждать со мной модные новинки, так как она знала, что и мне это интересно.

- У Фидан Касимовой вы обучались академическому вокалу, почему же сейчас поете эстрадные песни?

- Мне всегда нравилась опера, как искусство со своими канонами и традициями, но с самого начала мне было тесно в этих рамках. В классической музыке присутствует жесткая дисциплина, но я считаю, что артист не должен быть скован в своих проявлениях на сцене. Ведь только так зритель сможет увидеть меня настоящего.

Во время летних каникул я успел поехать в США, где записал песню Behind the curtain. Этот трек стал моим «мостом» из оперы в поп-жанр. Слова и музыку к песне я писал совместно с известным американским композитором, обладательницей премии «Грэмми» Карлой Картер.

- Вы заранее договорились о сотрудничестве?

- Нет, мы случайно встретились в музыкальной студии. Ее заинтересовала моя работа, и она предложила свою помощь.

В разное время она сотрудничала с такими мировыми звездами, как Ашер, Джанет Джексон, Селена Гомес и другими. Эта встреча оказалась судьбоносной. У нас получилась драматическая композиция о реальной жизни, дружбе и предательстве.

Отношения, показанные в клипе, актуальны до сих пор. Я по-прежнему встречаюсь с людьми, которые, улыбаясь в лицо, позволяют себе говорить гадости за моей спиной.

Единственным человеком, в искренности которого я уверен на все 100%, была и остается моя мать. Мораль песни проста: только мама будет искренне радоваться твоим успехам и сопереживать твоим неудачам.

Трек полюбился аудитории, после чего меня начали приглашать на радио и телевидение.

- Песня, принесшая вам популярность, была на английском. Почему же последующие композиции вы решили исполнять на турецком?

- Дело в том, что после окончания Консерватории в Баку, я переехал в Стамбул. Разумеется, красота, которой пропитан этот город, культура, турецкая речь вокруг не могли не оказать на меня влияния. И в марте 2020 года я выпустил свою песню Terazi (весы), которая вошла в топ самых популярных не только в Турции, но и в других странах. Она получила большую известность в TikTok и набрала более миллиона просмотров на YouTube.

Pectus Excavatum и принятие собственного тела

- В 2020 году вы также впервые рассказали о Pectus Excavatum (воронкообразная грудная клетка - Авт. ). Как этот недуг повлиял на вашу жизнь?

- Я никогда не рассказывал полной истории о Pectus Excavatum (это порок развития грудной клетки, для которого характерно срединное или боковое западение грудины - Авт.) и даже моя мама не знает, с чего начались мои комплексы и подростковая депрессия.  

Однажды мой одноклассник увлеченно рассказывал о чем-то и хотел, чтобы я обратил на него внимания. Потянувшись в мою сторону, его рука коснулась углубления на груди. Он сильно испугался, посчитав, что прошел сквозь мое тело. И тут же побежал рассказывать всем, что я привидение, а под кофтой у меня пустота… На него смотрели, как на сумасшедшего, но некоторые захотели проверить, есть ли у меня туловище на самом деле.

Я не обиделся на одноклассника, но с того самого момента у меня зародились комплексы.

Не желая становиться школьным экспонатом, я избегал «опасных» ситуаций: не обнимался при встрече с друзьями, перестал ходить в бассейн и не купался в море, потому что боялся снова увидеть неоднозначную реакцию.

Pectus Excavatum влияет не только на внешность человека, но и на здоровье. Я быстро устаю, мне нельзя делать резких движений и работать с тяжестями.

Также в моей профессии очень важна сильная диафрагма, а у меня она находится под давлением ребер. Тем не менее я спокойно беру высокие ноты и моего дыхания сполна хватает на исполнение длинных фраз.

Когда Робертино Лоретти узнал об этом, он был шокирован. А сама Фидан Касимова неоднократно называла мои вокальные способности чудом.

- Вы так долго молчали об этом…

- Только 2% людей на всей планете имеют такую же проблему. Мне хотелось, чтобы мой опыт помог им принять себя. Многие годы комплексы не давали мне радоваться жизни. Но я устал от постоянных тревог и признал, что немного отличаюсь от окружающих.

Сейчас я очень люблю свое тело и дорожу тем, что мне подарила жизнь, не тратя время на пустые переживания.

«Грэмми»

- После очередного переезда в США вы познакомились с известным вокал-коучем Стиви Маккеем.

- Со Стивеном я был знаком и раньше, мы общались онлайн. Это человек мирового масштаба. Он является преподавателем по вокалу Дженнифер Лопес и Селены Гомес.

Но вживую нас познакомил мой менеджер – Джои Харрис. Более того Джои договорился с ним о вокальных уроках. И я получил несколько мастер-классов! На них было столько свободы и драйва! Но на этом история не заканчивается.

Мы вместе отправились на «Грэмми» (музыкальная премия - Авт.). Это была моя мечта! Я не смогу подобрать слов, чтобы описать восторг, который испытал.

- На мероприятии вы встретили множество звезд мировой сцены. Не задались ли вы целью выиграть заветную статуэтку?

- Я точно знаю, что получу ее! (улыбается) «Грэмми» любит новшества и тех, кто не вписывается в общепринятые стандарты. Это именно то, что мне нужно. Номинации не ограничиваются несколькими категориями, и я запросто могу подготовить соответствующий альбом для участия.

- Почему вы решили покинуть США?

- Я уже говорил, что люблю спонтанные решения. Так, после одного из концертов, уставший я пришел к себе в номер и завалился спать. Мне приснилась огромная сцена и безграничная армия фанатов. А на горизонте виднелась башня с часами, утопающая в сером тумане. У меня не осталось сомнений - мне снился Лондон!

Признаться честно, никогда бы и не подумал, что буду жить в Великобритании. Я люблю солнце, теплые города и просто ненавижу дождь! Но проснулся я с четким убеждением, что мой карьерный путь пройдет через Туманный Альбион.

- Один лишь сон заставил вас принять столь важный шаг?

- Я верю в знаки судьбы. Более того, мне нравится эзотерика, и я часто обращаюсь к астрологам, экстрасенсам и даже шаманам. Для меня это просто отдых. Кто-то любит разгадывать кроссворды, а мне нравится слушать предсказания.

- Сбывалось ли что-то до сих пор?

- Конечно! Переезд в США, выпуск песен... Интересно, сбудется ли «Грэмми» (смеется)?

Смена имиджа

- После переезда в Лондон, вы кардинально сменили имидж. И на свет появился сегодняшний Eminzada…

- Перейдя в поп-жанр, я все еще придерживался каких-то правил, но живя в США, понял, что мой имидж не вызывает у людей ярких эмоций.

Я всегда любил Дэвида Боуи и Леди Гагу за их эпатаж и никогда не был фанатом «нормального» Джастина Бибера. Мне хотелось шокировать собственную публику, так и появился новый Eminzada.

- Основным цветом в вашем имидже стал ярко-красный. С чем он у вас ассоциируется?

- С уверенностью, сумасшедшей любовью и… тревогой.

Дело в том, что моя мама долго не принимала резкую смену имиджа, и я понимаю почему. Она живет в стране, где не привыкли к эпатажным образам. Родители постоянно думали о том, что скажут окружающие.

Безусловно, менталитет очень важен, когда я вижусь со своей бабушкой, но в творчестве и повседневной жизни я не позволю ему все портить.

- Другие родственники тоже негативно реагировали?

- Ну, да, с их стороны были неоднозначные реакции. Но знаете, я не звоню родственникам и не указываю, как им нужно жить. Меня не интересует, в какой цвет они красят волосы и во что одеваются.

Я понимаю, что выбрал жизнь публичного человека и поэтому люди интересуются мной, но это не дает им право меня контролировать.

При всем этом я никогда не сталкивался с дискриминацией в самом Баку. Молодежи в Азербайджане нравится моя музыка и они проще относятся к внешнему виду.

В конце-то концов, красный цвет – это всего лишь концепция. Для меня это был один из периодов жизни, и, кажется, мы подходим к его завершению.

- В Лондоне вы выпустили свой сингл Beautiful long hair (Красивые длинные волосы). О чем эта песня?

- Это отсылка к тем временам, когда я считал, что люди с длинными волосами крутые и уверенные. Мне казалось, что они постоянно хвастаются красотой своих волос. В своей песне я отдаю должное их изящности, говоря: «Кто-нибудь, помогите мне. Мне нравятся поцелованные солнцем волосы, красивые длинные волосы». Но строчкой «Что-то ужасное застряло у тебя в волосах! Ах, не переживай это всего лишь паук» я хочу задеть их эго. Для меня это легкий юмор, который возвращает с небес на землю.

В моих новых треках много азербайджанских мотивов сейгах. Мне нравится совмещать народные музыкальные элементы с электронной музыкой. Специально для этого я дистанционно работал с потрясающим азербайджанским аранжировщиком Эмином Карими.

- Вы тесно сотрудничаете с азербайджанскими музыкантами?

- Верно. Так, например, свою песню Bloodline (Родословная) я записывал вместе с Фаридом Джафарли. Это очень талантливый азербайджанец, обучающийся в Лондонском музыкальном университете.

При знакомстве обнаружилось, что у нас схожие музыкальные вкусы. Нам нравится слушать Вагифа и Азизу Мустафазаде, азербайджанских балабанистов и других народных музыкантов.

«Евровидение» и благотворительность

- Ходили слухи, что вам предлагали выступить в качестве конкурсанта на «Евровидении»…

- Это предложение актуально до сих пор, но я не могу разглашать от кого оно поступило. Сейчас я думаю, насколько правильно азербайджанцу выступать от лица скандинавской страны. Но даже если я соглашусь, то мне важно, чтобы они учитывали мои требования. Я готов выступать только с авторской песней, имея полный контроль в постановке номера.

- О чем бы вы хотели спеть?

- Песня была бы с социальным посылом. Возможно, о противоречиях поколений.

- Вы каждый год следите за «Евровидением»?

- Да, конечно! Я с детства любил его смотреть из-за накала страстей, ожидания объявления баллов и переживаний за любимого исполнителя. Мне кажется, это чем-то напоминает футбол.

- А футбол вам нравится?

- Просто ненавижу (смеется).

- Какое ваше любимое выступление Азербайджана на «Евровидении»?

- Мне кажется, что первое выступление было одним из самых запоминающихся. Эльнур Гусейнов и Самир Джавадзаде опередили свое время в плане композиции и постановки номера. Все выглядело настолько современно, что их выступление в 2008 году задало очень высокую планку.

Следующей моей любимой исполнительницей от Азербайджана стала DiHaj (сценический псевдоним Дианы Гаджиевой – Авт.). Чувствовалось, что она была полностью свободна в проявлениях на сцене, и это круто! Другие участники были талантливыми, но мне всегда хотелось увидеть больше оригинальности в их выступлениях.

- Кроме музыки вы еще занимаетесь благотворительностью. В этом году вы открыли Фонд для поддержки людей с инвалидностью. Что подвигло вас на такой шаг?

- У меня есть друзья с ограниченными возможностями, которые сталкиваются с многочисленными преградами, пытаясь построить музыкальную карьеру. Мало кто верит в успех людей с инвалидностью на сцене. Им гораздо сложнее получить спонсорство и финансовую поддержку.

Я считаю, что их физические особенности не должны тормозить карьеру. Мой благотворительный фонд пока проводит музыкальные мастер-классы, но я очень надеюсь, что в скором времени он начнет и финансировать артистов. 

- А планируете ли вы сами выступление в Азербайджане?

- Я регулярно приезжаю в Баку, чтобы увидеться с родными и близкими. Но сейчас моя команда полностью погружена в работу над шоу в Лондоне по случаю выпуска альбома Sociopath. Считаю, что это моя самая неординарная работа. И в случае, если она завоюет собственного слушателя, у нас появится повод организовать выступление в Баку.