• четверг, 28 Марта, 16:56
  • Baku Баку 16°C

Николь Кидман:«Любой матери приходится бороться с собой...»

09 марта 2019 | 16:41
Николь Кидман:«Любой матери приходится бороться с собой...»
В маленьком винном баре все до единого смотрят на Николь Кидман. Пока нам несут один большой «Цезарь» на двоих, Николь, изви­няясь, встает и идет мыть руки. Стоит ей подняться, как женщина за соседним столиком замолкает на полуслове (до этого она говорила без остановки, хоть и не сводила глаз с Николь). Официантка тоже разглядывает актрису. О чем они сейчас думают? «Какая удивительно белая кожа!» Или, может: «Почему Николь Кидман, кино­звезда мирового уровня, обедает в забегаловке ­торгового центра?» Все провожают ее глазами.
«Есть кое-что, о чем вам стоит знать заранее, — предупреждала меня Карин Кусама, ­режиссер нового фильма Кидман «Время возмездия». — Она похожа на живую скульптуру». Тут не поспоришь.
Если кто-то попросит вас назвать пять величайших голливудских актрис современности, Кидман наверняка будет в первой тройке. ­Именно поэтому все и смотрят. И ­наверняка думают: «Какая она на самом деле?» Понятия не имею. А ведь я задал ей почти все свои ­вопросы.
Кидман живет в Нашвилле с 2006-го. Она ­переехала сюда сразу после того, как вышла замуж за кантри-музыканта Кита Урбана (он, кстати, тоже австралиец). После интервью Николь поедет в школу к своей дочери, у них там сегодня «уголок чтения». «Это когда родители учени­ков читают детям вслух. Дочь выбрала книгу, и я читаю ее для всего класса. Буду делать это на разные голоса — хочу, чтобы получился небольшой спектакль». К разным голосам Николь мы еще вернемся­. Моноспектакль в средней школе — не единственная из ближайших премьер актрисы. Во «Времени возмездия» (в прокате с 14 марта, 18+) она играет агента ФБР Эрин Белл, одержимую жаждой мести. Следом выходит «Стертая личность» (с 21 марта, 18+) — здесь у Кидман роль женщины из крайне религиозной семьи, чей сын оказывается гомосексуалистом. А в декабре вы наверняка видели ее в роли матери Аквамена в одноименном блокбастере. Коп, жена священника, аквамама... «У меня своеобразный вкус, но вы, наверное, и сами это заметили. Главное — я получаю от работы такое же удовольствие, как и тридцать лет назад. Если я согла­шаюсь сниматься, то не для того, чтобы просто сняться. Всегда есть еще какая-то цель...» Но вместо того чтобы закончить мысль, она вдруг говорит: «О, смотрите, грузовик ­подъехал».
«Любой матери приходится бороться с собой. Ей приходится подстраиваться, меняться ради детей — и это прекрасно».
Грузовик и правда подъехал и остановился за окном напротив нашего столика. Солнце падает на Николь так, что я замечаю: у нее влажные волосы. «Мой муж утром улетел в Канаду. Перед его отъездом мы решили немного поплавать», — объясняет Николь. Я задаю глупый вопрос: «У вас дома бассейн?» Само собой. Мое глупое журналистское любопытство на этом не заканчивается: они просто купаются или действительно много плавают? «Мы же оба австралийцы, поэтому вода — наша стихия. Когда мы приезжаем в Лос-Анджелес, часто ездим к океану перед завтраком. У нас там пляжный домик. Рядом живет Риз Уизерспун, и она смеется: «Что вы там делаете, влюбленные голубки?» ­Называет нас сумасшедшими австралийскими детишками». Мне хочется спросить, о чем еще они разговаривают с Риз. Она тоже любит плавать, как и вы? Может быть, поэтому вы и согласились сняться в «Аквамене»?
Вопросы роятся в голове, но я не задаю ни одного из них, потому что у меня до сих пор нет ответа на главный: «Каково это — быть Николь­ Кидман?» Вместо этого опять выдаю глупость: «Кто вы по знаку зодиака»? Нет, не Водолей. Николь говорит, что родилась на границе двух знаков: Близнецов и Рака. Про первых говорят, что они на всю жизнь остаются детьми, про вторых — что у них больше, чем у других, развит материнский инстинкт. И с той и с другой характеристикой Николь в принципе согласна. И так получилось, что во всех своих последних фильмах она играет матерей. Во «Времени возмездия» у героини Николь очень запутанные отношения с дочерью. А христианка Нэнси из «Стертой личности» отправляет сына лечиться от «неправильной» ориентации, но потом благодаря материнскому инстинкту (или любящему сердцу — называйте это как хотите) спасает его. «Сыграть мать в кино...» Николь замолкает. Наконец, она говорит, что, с одной стороны, это невыносимая ноша, с другой — лучший подарок. Все как в жизни.
А в жизни у Николь четверо детей. «Любой матери приходится бороться с собой. Ей приходится подстраиваться, меняться ради детей — и это прекрасно». Самые сильные сцены «Стертой личности» — это те моменты, когда вера Нэнси сталкивается с безмерной любовью к собственному сыну. Нет ничего удивительного в том, что этот сценарий заинтересовал Николь, которая выросла в семье католиков. Она почти никогда не снимает усыпанный бриллиантами крест — подарок бабушки. «Я религиозна в том смысле, что я на 100 % верю в Бога. Когда-то мне даже нравилась идея стать монахиней. Я не выбрала этот путь, но могла бы».
Но вернемся к разным голосам актрисы. Если у Нэнси явно южный выговор, то во «Времени возмездия» Николь разговаривает совсем иначе: детектив Белл ходит и ругается как пират с похмелья. Совершенно разные диалекты, совершенно разные личности. Как ей это удается? «Я не придумывала своих героинь специально. Это все идет изнутри».
Главная сцена во «Времени возмездия» — ограбление банка. Героиня Кидман влетает с винтовкой в помещение, куча пиротехников, битое стекло, как минимум шестеро актеров палят друг в друга холостыми. Но кое-что не видно в кадре — например, ОРВИ, подкосившую всю съемочную группу. «Все заражались друг за другом, в конце концов свалилась и Николь. Ее болезненное выражение лица и сбившееся дыхание в этой сцене — настоящие», — рассказывает режиссер Карин Кусама.
«У меня была температура под тридцать ­девять. Когда я взяла винтовку, подумала: «Господи, какая же она тяжелая». Я не могла с ней идти. Отложила, села, а потом легла и не смогла встать». В тот день актрису отправили домой, но уже на следующее утро она приехала на ­площадку.
Я начинаю подозревать, что роли влияют на нее даже физически. Ей не очень нравится эта тема, но Николь соглашается. И рассказывает, как на съемках «Большой маленькой лжи» ее буквально трясло: «Казалось, что я превра­щаюсь в свою героиню на клеточном уровне».
«Я не знаменитость. Я не кинозвезда. Я актриса. Бейонсе — звезда. Это совершен­но разные вещи».
Мы доедаем «Цезарь»: она жует сухарики, я — все остальное. Ответа на вопрос «Каково это — быть Николь Кидман?» так и нет. Спрашивать в лоб я боюсь, потому что знаю, что она может осадить за откровенную глупость, — как на недавней пресс-конференции, когда Кидман спросили, какой из париков, что она носила на съемках за всю свою карьеру, ей понравился больше всего. Она сказала, что это отвратительный вопрос.
Впрочем, я тоже не демонстрирую верх на­ходчивости­, о чем, наверное, буду жалеть до конца жизни. Я спрашиваю: «Вам нравится быть знаменитостью?» Она хмурится: «Я не знаменитость». — «Что?!» — «Я не знаменитость». Я называю ее кинозвездой, и снова мимо: «Я не кинозвезда. Я актриса. Бейонсе — звезда. Это совершен­но разные вещи». Ни один серьезный актер не считает известность частью собственного «я». ­Пока я пытаюсь сформулировать вопрос о том, в чем разница между актрисой и звездой, между ­Николь Кидман и Бейонсе, к бару подъезжает белый автомобиль — водитель должен отвезти Николь в школу, скоро начнется «уголок чтения». Любой большой актер говорит, что работа для него — все, остальное — мишура. Кидман не исключение.
Мы прощаемся, Николь уходит. Все смот­рят ей вслед. Может, где-то она и не знаменитость и не кинозвезда. Но журналистов туда не пускают­.
Glamour
banner

Советуем почитать