Баку 20°C
Сколько набитых деньгами сумок было принесено в дом Кочаряна и Саргсяна?
Бывший президент Аргентины Кристина Фернандес де Киршнер управляла большой коррупционной сетью, в дом которой в Буэнос-Айресе как минимум 87 раз приносили сумки, набитые деньгами, передает 1in.am.
Предъявленное федеральным судьей Клаудио Бонадио обвинение в коррупции – первое подобное серьезное обвинение, предъявленное бывшему президенту Аргентины. Согласно обвинению, Киршнер в ходе двух президентских сроков в 2007-2015 гг. получала взятки от строительных компаний – в обмен на договора об общественных работах.
Случай Кристины Фернандес де Киршнер еще раз подтверждает, что в мире впредь не действуют многоуровневые институты абсолютного иммунитета, привилегий, и бывшие первые лица государства все чаще встают перед правосудием – пробуждая в обществах веру в государственные, политические системы.
С другой стороны, очень важно, чтобы бывшие коррумпированные чиновники были привлечены к ответственности в исключительно законном порядке, по легальным процедурам – как это происходит в Аргентине, чтобы внутри страны или за ее пределами никто не смог говорить и политических преследованиях, политической вендетте в отношении бывших властей.
Например, в Армении все знают, что большую часть коррупционных поступлений контролировал брат Сержа Саргсян – Сашик, чья порочная модель в народном фольклоре получила название «пятьдесят на пятьдесят». И все убеждены в том, что обнаруженные на банковском счете Сашика Саргсяна 30 млн долларов – следствие именно коррупционных сделок. Во всяком случае, отсутствует информация о том, что Сашик Саргсян – владелец крупного бизнеса, следовательно, его колоссальные суммы могли образоваться вследствие высокого статуса брата.
Все это, безусловно, должно быть выявлено, однако очень важно соблюдение буквы закона, потому что когда без предъявления обвинений и решения суда политическая власть выносит «вердикт», это позволяет коррумпированным представителям прежне власти нацепить на себя ангельские крылья и говорить о политических преследованиях. Например, трудно представить, что известный обществу только непотребным лексиконом и бестактным поведением Сашик Саргсян может выступить с развернутым заявлением, «читая лекцию» о правах человека.
Действия властей должны быть максимально законными – с целью пресечь «явление преследуемых». Лучше, если бы коррупционные разоблачения произошли спустя несколько месяцев, нежели все еще «сырой» факт был использован в избирательных или политических целях – вместо того, чтобы разоблачить коррупционную систему. Вообще антикоррупционная политика эффективна, если она не приспосабливается с политической повестке действующих властей.
Или – на днях выяснилось, что гостиницу «Конгресс» Роберт Кочарян приобрел по коррупционной схеме, а точнее, благодаря полученным в качестве взятки 6 млн долларам. Нужно время, чтобы следственный орган конкретными фактами обосновал этот эпизод коррумпированности второго президента. В этом контексте опять же неуместна поспешность, однако директор СНБ Артур Ванецян также не смог устоять перед искушением – с целью нейтрализации негативных последствий скандальной прослушки рассекретив так называемое дело «Конгресса», все еще находящееся на этапе расследования. Понятно, что на данном этапе Ванецян не мог обнародовать подробностей – чтобы не навредить расследованию, но, пожалуй, не стоило и говорить об этом деле, пока нет конкретных результатов, чтобы команда Кочаряна не получила возможности поднять очередной вой о политических «преследованиях».
Коррупционные разоблачения нужно делать достоянием общественности не исходя из политической целесообразности, а это должно быть обусловлено политическими процедурами. В конце концов, общество должно обоснованно узнать, сколько сумок с деньгами были принесены в дом Роберта Кочаряна и Сержа Саргсяна. Должно узнать, но только лишь по результатам законного расследования, которые будут достоверными для всех.
Предъявленное федеральным судьей Клаудио Бонадио обвинение в коррупции – первое подобное серьезное обвинение, предъявленное бывшему президенту Аргентины. Согласно обвинению, Киршнер в ходе двух президентских сроков в 2007-2015 гг. получала взятки от строительных компаний – в обмен на договора об общественных работах.
Случай Кристины Фернандес де Киршнер еще раз подтверждает, что в мире впредь не действуют многоуровневые институты абсолютного иммунитета, привилегий, и бывшие первые лица государства все чаще встают перед правосудием – пробуждая в обществах веру в государственные, политические системы.
С другой стороны, очень важно, чтобы бывшие коррумпированные чиновники были привлечены к ответственности в исключительно законном порядке, по легальным процедурам – как это происходит в Аргентине, чтобы внутри страны или за ее пределами никто не смог говорить и политических преследованиях, политической вендетте в отношении бывших властей.
Например, в Армении все знают, что большую часть коррупционных поступлений контролировал брат Сержа Саргсян – Сашик, чья порочная модель в народном фольклоре получила название «пятьдесят на пятьдесят». И все убеждены в том, что обнаруженные на банковском счете Сашика Саргсяна 30 млн долларов – следствие именно коррупционных сделок. Во всяком случае, отсутствует информация о том, что Сашик Саргсян – владелец крупного бизнеса, следовательно, его колоссальные суммы могли образоваться вследствие высокого статуса брата.
Все это, безусловно, должно быть выявлено, однако очень важно соблюдение буквы закона, потому что когда без предъявления обвинений и решения суда политическая власть выносит «вердикт», это позволяет коррумпированным представителям прежне власти нацепить на себя ангельские крылья и говорить о политических преследованиях. Например, трудно представить, что известный обществу только непотребным лексиконом и бестактным поведением Сашик Саргсян может выступить с развернутым заявлением, «читая лекцию» о правах человека.
Действия властей должны быть максимально законными – с целью пресечь «явление преследуемых». Лучше, если бы коррупционные разоблачения произошли спустя несколько месяцев, нежели все еще «сырой» факт был использован в избирательных или политических целях – вместо того, чтобы разоблачить коррупционную систему. Вообще антикоррупционная политика эффективна, если она не приспосабливается с политической повестке действующих властей.
Или – на днях выяснилось, что гостиницу «Конгресс» Роберт Кочарян приобрел по коррупционной схеме, а точнее, благодаря полученным в качестве взятки 6 млн долларам. Нужно время, чтобы следственный орган конкретными фактами обосновал этот эпизод коррумпированности второго президента. В этом контексте опять же неуместна поспешность, однако директор СНБ Артур Ванецян также не смог устоять перед искушением – с целью нейтрализации негативных последствий скандальной прослушки рассекретив так называемое дело «Конгресса», все еще находящееся на этапе расследования. Понятно, что на данном этапе Ванецян не мог обнародовать подробностей – чтобы не навредить расследованию, но, пожалуй, не стоило и говорить об этом деле, пока нет конкретных результатов, чтобы команда Кочаряна не получила возможности поднять очередной вой о политических «преследованиях».
Коррупционные разоблачения нужно делать достоянием общественности не исходя из политической целесообразности, а это должно быть обусловлено политическими процедурами. В конце концов, общество должно обоснованно узнать, сколько сумок с деньгами были принесены в дом Роберта Кочаряна и Сержа Саргсяна. Должно узнать, но только лишь по результатам законного расследования, которые будут достоверными для всех.
