Москва по-прежнему надеется,

МНЕНИЕ
Независимо от того, каким будет реальная национализация экономики Армении, приведет ли она к демонтажу монополистической олигархии или лишь к популистской этнической перекраске, на авансцену будет выдвинут политический контент армяно-российской проблемы. Если не правительством, так разбуженным народом.
Об этом пишет политический обозреватель Pravda.ru Павел Даллакян, подчеркивающий, что именно экономика выводит проблему гармонизации армяно-русских отношений на авансцену революции. На вопрос, существует ли геополитическая, в частности армяно-российская, составляющая у армянской бархатной революции, он отвечает утвердительно. Мало того, эта составляющая находится в сердцевине революционных процессов, ибо «содержание политики и лозунги редко совпадают буквально, и осторожность некогда радикального политика Никола Пашиняна имеет серьезные причины».
Политический трансфер
Еще вчера собиравший народ на площади под антироссийскими лозунгами, Пашинян сегодня гарантирует, что «в обозримом будущем не будет ни одного армянского правительства, игнорирующего Россию». И подкрепляет свои заверения посылом, что «Россия не вмешивается в бархатную революцию». В ответ же получает любезную улыбку Москвы, заключающуюся в напоминании о «неразрывных узах братства, связывающих Россию и Армению».
Так вот Даллакян считает, что 1 мая практически вслед за московским признанием в любви следует отказ правящего парламентского большинства в избрании Никола Пашиняна премьер-министром. А уже 2 мая происходит разворот на 180 градусов, публикуются письменные заверения республиканцев в лояльности к Пашиняну при предстоящем повторном голосовании 8 мая. И объясняет это тем, что письменная форма обязательства РПА голосовать за Никола Пашиняна продиктована Москвой и преследует цель полностью исключить разброд и шатания в рядах парламентского большинства партии Сержа Саргсяна. Вот почему, собственно, и последовала резкая смена тона провластных СМИ России в пользу оппозиции.
Однако если проследить за высказываниями российских политологов, то не все так безоблачно на российско-армянском небосклоне, и в Москве серьезно озабочены сменой власти в Ереване, поскольку словам Пашиняна верить не приходится, и сами армянские аналитики считают его потенциальным «перебезжиком». А слова Пашинян о геополитической стерильности протестов и беспрестанное заверение в приверженности ОДКБ и ЕАЭС вызывают в Москве если не вполне закономерные вопросы, то точно недоверие. Ведь ход событий представляет совершенно иную картину, и армяно-русский фактор, как неотъемлемая часть геополитики, растет пропорционально революции. Особенно если учитывать степень зависимости армянской экономики от России.
Слабое звено
Рассуждая о том, что с 1991 года у официальной Москвы нет прямого силового и пропагандистского контроля над территорией Армении и мыслями армян, поскольку из трех основных компонент влияния - сила, слово и хлеб - две отсутствуют, Даллакян пишет, что единственной оставшейся компонентой является экономическая зависимость. Однако тут тоже не все однозначно, так как при определенных обстоятельствах она может стать слабым звеном политики осуществляющей контроль стороны. Кстати, при плохом для России раскладе армянская сторона может пойти на национализацию армянского сегмента экономики, замешанного на российском капитале. А это очень большие средства.
И уже совершенно нереально звучат нарисованные Пашиняном перспективы, согласно которым экономический спад и отток населения Армении должны смениться скачкообразным ростом ВВП и массовой репатриацией. Что, по логике Пашиняна, непременно стимулирует рост национального и гражданского сознания и, как следствие, приведет к большей политической независимости Армении. А это никак не вяжется с функцией Армении в качестве района передового базирования ВС России. Вот и вся логика неоднократных заверений Никола Пашиняна в лояльности России.
Как пишет Даллакян, форпосту - Армении «ничего не должно было угрожать во время президентства Сержа Саргсяна, который осуществлял опосредованный контроль Москвы. Достаточно было поддерживать минимально приемлемый уровень жизни широких слоев населения, сопровождая отправление властных функций мантрами о России как гаранте безопасности Еревана и Степанакерта. Но Саргсян покусился на важнейший из трех факторов российского влияния - хлеб насущный». Фактически Саргсян приговорил в первую очередь самого себя к участи изгоя, ибо народ, который армянские власти, разыграв «карабахскую карту», держат в страхе достаточно долгое время, не простил ему унижения, нищеты и эмиграции. Не говоря уже о безрассудной фактической конфискации национальных экономических активов в пользу или управление российских компаний и об утверждении отраслевой монополии местной олигархии, нещадно обдирающей собственный народ.
Обреченность на застой
И тут на политической авансцене появляется Никол Пашинян, превративший унылую имитацию парламентской деятельности в изощренные дебаты и продолжительные, глубоко аргументированные выступления. Сотни тысяч людей только на площадях, стоя под палящим солнцем 7 часов кряду, жадно ловили каждое слово депутатов. Россия стала рассматриваться как колониальная метрополия, ответственная за экономическую депрессию, государственную и политическую неразвитость и даже за депопуляцию в Армении, пишет Даллакян, считающий, что публичная позиция Кремля полностью согласуется с примирительными формулировками Пашиняна.
Вместе с тем российская экспертная среда предрекает 100-процентную обреченность на застой в двусторонних отношениях, несмотря даже на заявление пресс-секретаря президента РФ Дмитрия Пескова о том, что в Кремле по-прежнему надеются на то, что добрые союзнические отношения России и Армении останутся принципом внешнеполитического курса как Москвы, так и Еревана, а внутриполитическая ситуация в Армении будет оставаться в конституционных рамках. В этом заявлении есть небольшой, но весьма существенный нюанс, а выражается он как раз в неуверенности, которую испытывает Москва, «по-прежнему надеясь».
Тамилла НУРИЕВА