• четверг, 28 Марта, 15:02
  • Baku Баку 16°C

Простые желания Гамиды Омаровой – Чего хотят женщины?

28 марта 2018 | 17:30
Простые желания Гамиды Омаровой – Чего хотят женщины?
Я — женщина, и, значит, я – актриса,
Во мне сто лиц и тысяча ролей.
Я — женщина, и, значит, я — царица,
Возлюбленная всех земных царей.
Наталия Шевченко (Очкур)

Мои родители разошлись, когда мне было всего три годика, и сколько я себя помню, всегда мечтала о том, чтобы у меня был папа… Как же я завидовала своим сверстникам, у которых, в отличие от меня, были отцы… Никогда не забуду, как к нам в детский садик пришел Дед Мороз с огромным мешком, набитом подарками, но когда он подошел ко мне, я решительно отказалась от этой яркой, вкусно пахнувшей коробочки. Дед Мороз очень удивился:
– Почему ты не хочешь брать подарок?
– Это же просто сладости… – ответила я.
– Чего же ты хочешь?
– То, что я хочу, никогда не сбудется…
– Почему же, под Новый год сбываются все мечты! – воскликнул Дед Мороз, – я исполню любое твое желание.
– Я хочу, чтобы папа с мамой помирились и пришли ко мне в детский садик! – воскликнула я.
– Твоя мечта обязательно сбудется, а подарок ты все же возьми…
Буквально на следующий день родители пришли за мной в садик, и папа протянул мне игрушечный черный рояль. В тот день мы долго гуляли по городу, папа купил мне огромный шар и маленького зайчика. Это был, наверное, самый счастливый день в моей жизни, и я долгие годы верила в Деда Мороза…
Мне 6 лет… Помню, как ко мне пришел молодой парень и сказал, что он мой дядя, младший брат моего папы. В то время он был студентом-первокурсником, поэтому проводил со мной довольно много времени. Он много рассказывал мне о папе, о том, что он учитель французского языка, у него очень много дел и он не может приехать в город. Когда мы с ним гуляли, дядя покупал мне конфеты, яблоки, и я смачно и громко их откусывала, чтобы все дети завидовали, что у меня такой молодой папа… Дядя часто спрашивал, почему же я не называю его «дядей», но я всякий раз уходила от ответа… Разве я могла ему признаться?.. Однажды на какой-то витрине я увидела белое капроновое детское платье, и с тех пор каждый раз, когда мы проходили мимо этого магазина, все время к нему приставала: «Ну, купи мне это платье, я хочу это платье…» Естественно, у дяди таких денег не было, и он лишь краснел… Настало время, когда он сдал последний экзамен в своем институте: «Теперь я должен уехать в район, и мы с тобой не так часто будем встречаться»… И тут я начала реветь: «Все, дядя, уходи, уходи…» Я впервые назвала его дядей, и он очень удивился. «Почему ты меня выгоняешь?» – спросил он. «Потому что папа тоже так сказал и больше не приехал», – ответила я плача… Немного помолчав, он сорвал какой-то цветочек и протянул его мне: «Знаешь что? Когда я буду тебе нужен, оторви лепесточек и скажи – «чтобы дядя был рядом со мной». Я оторвала все лепестки, но он так никогда и не появился… Потом я узнала, что он женился, и у него трое детей… Однажды, когда я уже была актрисой, мне сказали, что меня разыскивает какой-то мужчина, который называет себя моим дядей. Когда мы увиделись, я не узнала в этом взрослом, солидном мужчине своего молодого и веселого дядю-папу. И он, посмотрев на меня, такую молоденькую, своенравную модницу в джинсах, тоже, наверное, не узнал свою любимую племянницу, маленькую Гамиду. Мы сказали друг другу какие-то ничего не значащие слова и расстались… Я не увиделась с ним даже на похоронах своего папы. Однако спустя время, я вместе с сыном приехала в деревню, где он жил, и дядя устроил в честь меня огромный пир. А потом он, как в детстве, взял меня за руку, и мы пошли гулять – взрослая женщина и поседевший, немолодой мужчина. И вдруг я вспомнила – когда мне в детстве чего-то хотелось, а мне этого не покупали, я начинала плакать, и когда дядя у меня спрашивал, что же меня так расстроило, я ссылалась на то, что у меня болит животик. Только я об этом подумала, как увидела слезы на его глазах: «Дядя, почему ты плачешь? Может быть, у тебя животик болит?» «Нет, Гамида, – ответил он, – у меня сердце болит». Вот такие были первые мужчины моей жизни – папа и дядя…
Мне 7 лет… Я первоклассница… Однажды, придя домой после уроков, я совершенно серьезно заявила бабушке, что выхожу замуж. У нас в классе учился круглощекий беленький мальчик, который мне очень нравился. Свои чувства я выражала тем, что без конца тискала и щипала его толстые упругие щеки. Когда мама пришла с работы, бабушка ей ничего не сказала, но засыпая, я услышала, как они тихонько шептались на кухне. А наутро мама мне заявила: «Вот станешь отличницей, тогда я разрешу тебе выйти замуж». Я так обрадовалась, что сразу же стала за собой следить, потому что до этого случая мои пальцы и кончики бантиков постоянно были в чернилах. Так, благодаря этому мальчику, я стала отличницей и аккуратисткой…
А потом мы переехали в другой район города, я поменяла школу и даже по настоянию дяди перешла в азербайджанский сектор. Долгое время там никто не догадывался, что я азербайджанка, настолько чисто я говорила по-русски. Сначала было трудно, но потом я втянулась, даже стала гордостью учительницы русского языка, потому что знала много стихотворений, и она ставила меня в пример не только одноклассникам, но и водила по другим классам, где все восторгались моим талантом чтеца…
В последних классах я готовилась в мединститут, потому что раньше все бакинские мамы мечтали, чтобы их дочки были врачами, а сыновья юристами. Но так получилось, что «золотая медаль» незаслуженно досталась другому ученику. Я быстро переиграла ситуацию, и поступила в университет на филфак. Честно говоря, в то время я вообще не думала о карьере актрисы, хотя меня всегда тянуло к искусству – я рисовала свои автопортреты, перерисовывала картины Серова, читала стихи. Учение на филфаке давалось мне без особого труда, но подсознательно я чувствовала, что это не мое… Так продолжалось до тех пор, пока однажды я не услышала по телевизору, как наш известный режиссер Гасан Сеидбейли, объявил, что во ВГИКе впервые открываются азербайджанские курсы актерского мастерства, которые будет вести Евгений Матвеев, и все желающие могут прийти на киностудию им. Джафара Джаббарлы и сдать документы. И я решила себя попробовать. Самое интересное, что было очень мало девочек и много мальчиков, хотя конкурс был огромный – 300 человек на 15 мест, и студентов отбирал сам Матвеев. Словом, я прошла все туры и экзамены, но осталось уговорить маму. Три дня я пыталась преодолеть ее сопротивление – какая же мать захочет отпустить в Москву семнадцатилетнюю девочку, да еще единственную дочь, которую она держала в большой строгости?! У мамы, которая всю жизнь преподавала английский язык, был очень суровый характер. Я четко знала свой график – школа, уроки, и час на телевизор, если мама разрешит… Не знаю как, но после трехдневных баталий она сдалась…
Годы учебы были сложными и прекрасными… Все мои сокурсники имели хоть какое-то представление о кинематографе – кто-то уже учился в институте искусств, некоторые даже успели поработать в театре и сняться в кино, и только я, университетская домашняя девчонка, была не в теме. К тому же, я была очень стеснительной. Каждый урок начинался с показа этюда, и когда Матвеев спрашивал: «Ну, что? Кто хочет первым выйти на сцену?», я тут же пряталась за спины своих однокурсников. И, самое главное, никто из ребят не хотел играть со мной в этих самых этюдах, потому что все хотели иметь дело с опытными и более подготовленными партнерами. Так что, первое время друзей у меня не было, но зато я была единственной студенткой, которая каждый день получала письма от мамы! (Когда я вернулась после окончания ВГИКа в Баку, у меня был целый чемодан маминых писем, но я их не сохранила, ведь мама всегда была рядом…)
Мальчики, которые учились со мной на курсе, за пределами классов сценического мастерства были нам как братья. Зная о том, что мы – восточные девушки и находимся далеко от дома и мамы, они очень трепетно нас оберегали и защищали.
Никогда не забуду, как однажды мама Зулейхи Зульфугаровой послала ей долму, и мы всей группой отправились на вокзал встречать поезд. Приволокли мы эту огромную кастрюлю в нашу 531-ую комнату, немного подогрели, и на этот бесподобный запах слетелись буквально все! Мне показалось, что долма немного кислая. Только потом, когда кастрюля опустела, мы удосужились прочитать письмо, в котором Зулина мама написала, что посылает ей полуготовую долму, и ее обязательно надо доварить. Оказывается, мы съели ее почти сырой!
На последнем курсе мы сдали четыре спектакля, получили дипломы, но каждый день приходили во ВГИК. Нам так не хотелось расставаться… В один из таких моментов мы услышали чей-то крик: «Ребята, нашу декорацию ломают!» Все бросились в актовый зал, где мы занимались два года, и когда увидели, как рабочие ломают нашу декорацию, то поняли – это все… Девочки плакали, а мальчики не знали, куда спрятать свои глаза… Я впервые поняла, какие же они беспомощные…
Мне очень повезло, что моим педагогом был Евгений Матвеев. В то время ему было чуть за пятьдесят, и он был в самом расцвете своей славы – великолепный, высокий, красивый, надежный, эмоциональный. Он родился 8 марта, и в этот день у нас на курсе был двойной праздник. Евгений Семенович был строг и принципиален, но при этом, был невероятно интересным собеседником, и мы слушали его, открыв рот. Правда, мы общались с ним не очень часто – он много снимался, занимался дубляжом, ставил фильмы, но одно его появление, один его урок заменял нам десяток лекций. Кроме того, для нас, его студентов, Матвеев был не только Мастером, Учителем, но и нашим отцом и надежным защитником…
На четвертом курсе, за полтора месяца до окончания института, я влюбилась в иностранца! Он учился на последнем курсе режиссерского факультета… Это было очень несвоевременно. Несмотря на то, что у нас осталось слишком мало времени, он сделал мне предложение. Но для этого ему нужно было получить разрешение на брак из своей страны, а это заняло бы несколько месяцев. И мы расстались… Прошло несколько лет, и однажды я решила поехать именно в ту страну. Мне казалось, что я его уже разлюбила, но меня мучило какое-то подсознательное чувство – а вдруг это была настоящая любовь? Словом, мне очень хотелось его увидеть… Он пришел на встречу со своей сестрой, и та по секрету мне шепнула, что он так и не женился. Не знаю почему, но я соврала, что замужем, и у меня есть дочь… Так сложилось, что режиссером он не стал, хотя его дипломная работа получила очень хорошие отзывы во ВГИКе. Мы расстались ни с чем, но я поняла, что уже не люблю его… Видимо, он тоже это понял, и уж наверняка не поверил в мое замужество, потому что режиссеры и актеры – великие психологи, а в жизни я плохая актриса…
Замуж я вышла довольно поздно, потому что никак не могла встретить того, единственного, с кем бы мне хотелось связать свою судьбу, но меня это не особенно волновало. Я была успешной актрисой, очень много снималась, но, несмотря на это, испытывала жуткий комплекс – мне казалось, что я не такая, как другие девушки моего поколения, хотя слухи обо мне ходили один нелепее другого…
У меня были изумительные партнеры по съемочной площадке! Меня окружало множество красивых, видных и очень успешных мужчин, но я всегда знала, что я – мамина дочка, и всякие там романы и встречи с женатыми мужчина были для меня непреодолимым табу… Возможно, это меня спасло… А может быть, и сделало несчастной… Но я довольна своей судьбой, несмотря на то, что мне не повезло в личной жизни, как, впрочем, и многим нашим женщинам. Не помню практически ни одного случая, когда хоть одна из них сказала бы – я счастлива, я люблю и любима… Мне кажется, любовь, как мы ее себе представляем – благородная, возвышенная, романтичная, неземная, очень часто разрушается от соприкосновения с каждодневной жизнью, бытом, недоброжелательными людьми. Иногда даже думаю – а может человечество вообще не приспособлено к созданию нормальной семьи? Женщины сейчас активно мужают, а мужчины заняты поисками работы и выживанием. Если внимательно прочитать объявления, везде, в принципе, написано одно и тоже – требуется молодая, симпатичная девушка, но вы не встретите аналогичных запросов по поводу молодых и красивых мужчин, а если и попадется нечто подобное, то сразу же возникают какие-то нехорошие мысли. Лет сто назад все было по-другому – наших прабабушек выдавали замуж в одиннадцать лет, они рожали детей и ухаживали за своими мужьями, но без всяких там задушевных бесед и откровений. Однако семья же это не только механизм для продолжения рода, это и отношения, и понимание, и взаимная симпатия. Прежние схемы сейчас не работают, на их место пришли какие-то извращенные понятия, и во многом не без влияния масс-медиа. На молодых людей с не устоявшейся психикой крайне негативно влияют эти бесконечные триллеры, боевики, ужастики и невероятно агрессивные компьютерные игры. Так что, еще неизвестно, каких монстров выращивает общество для будущей семьи, и будем ли мы потом говорить об отношениях мужчин и женщин, если уже сейчас некоторые мужчины не хотят жениться и получают потомство от суррогатных матерей.
А то, что общество меняется не в лучшую сторону, я вижу на примере своей преподавательской деятельности. В 1914 году режиссер Нино Мартолио снял фильм «Затерянные во мраке». Сюжет этой картины таков – герцог соблазняет девушку, которая родила от него дочь. Естественно, он бросает и свою возлюбленную, и своего ребенка. А через восемнадцать лет этот же герцог видит на улице молоденькую девушку и пытается ее соблазнить, но узнав, что это его дочь, умирает от разрыва сердца. Когда лет десять тому назад я рассказывала этот сюжет своим первокурсникам, они вздрагивали от ужаса. А сейчас большая часть моих студентов хохочет – какая глупость умереть от того, что пытался соблазнить свою дочь! Я уже не говорю о том, насколько изменились отношения между самими студентами – зачастую они злобно издеваются друг над другом, могут оскорбить своего сокурсника при педагоге, и я, как человек своего поколения, воспринимаю это с болью. Правда, не все молодые люди заразились этой болезнью, есть и хорошие ребята, но их мало и они молчат, чтобы не стать изгоями…
В свое время мы не торопились замуж, как многие современные девушки. Наоборот! Мы стремились получить образование, реализоваться в профессиональном плане, добиться успеха. Но уже тогда в кинематографе раздались первые тревожные звоночки, и появились феминистические и антифеминестические картины – режиссер Роберт Бентон снимает свой знаменитый фильм «Крамер против Крамера», где наглядно показано, как жена уходит от мужа и ребенка, чтобы сделать карьеру, и он вынужден бросить свою работу, чтобы проводить с сыном больше времени, становится ему и отцом, и матерью. Семья уже не главное для женщины, ее цель – карьерный рост, личные достижения. У нас была немного другая история, но конечный результат примерно такой же! Из-за того, что многие мужчины не могут найти своего места в жизни, весь груз, и это помимо семейных обязанностей, по добыванию средств ложиться на женские плечи. Она ничего не успевает, постепенно теряет форму и женственность. У нее даже шаг изменился, она работяга, а не женщина – широкие плечи, крепкие руки, 41-ый размер обуви… Муж хочет, чтобы она была и женой, и любовницей, и собеседницей, а она еле с работы приходит… Возможно, поэтому в мире так возросли случаи семейного насилия – таким отвратительным образом мужчины вымещают свою злобу и зависть, они все чаще видят в женщине врага, потому что она зарабатывает, добивается успехов и вполне может прожить без него… Есть еще один нюанс, который характеризует современных мужчин – он начинает ценить женщину только тогда, когда либо болеет, либо становится старым и немощным, именно в эти моменты он цепляется за женщину и ищет ее общества. И совсем по-другому мужчины ведут себя, когда в трудной ситуации оказывается женщина – они просто убегают от трудностей. Правда, сейчас и некоторые женщины поступают также безответственно, так что это обоюдная проблема. К сожалению, со временем мы научились с легкостью предавать друг друга.
Мне часто задают вопрос – какими бы я хотела видеть современных мужчин? Женские желания просты – понимающими, терпеливыми, внимательными, чтобы они всегда были рядом, потому что в трудную минуту их никогда нет. Они появляются, когда женщина все сама решила и сделала как надо. Наверное, мужчины скажут о нас тоже самое, возможно, даже хлеще, но я продолжаю верить в любовь… По крайней мере, стараюсь… И в этом, как ни странно, мне часто помогает… кинематограф.
В мировом кинематографе есть режиссеры, которые показали глубины женского характера и создали потрясающие женские портреты с помощью великих актрис. Среди таких картин особенное место занимают «Влюбленные» с Мерил Стрип и Робертом де Ниро, «Крамер против Крамера», «Алиса здесь больше не живет», «Почтальон звонит дважды», «Фрэнсис», «Унесенные ветром»… Парадоксально, но чем умнее женщина, тем более драматично складывается ее личная жизнь, вспомним, хотя бы судьбы Мэрлин Монро и Коко Шанель. Однако бывают и счастливые исключения – история любви Софи Лорен и ее мужа Карло Понти. Он был маленький, щуплый и абсолютно некрасивый, но встреча с юной красавицей перевернула всю его жизнь. А Софи росла в рыбацкой деревушке – нищета, послевоенный голод, у нее даже обуви не было! Впоследствии Карло Понти наполнил две огромные комнаты сотнями туфель, выполнял малейшие ее прихоти, одаривал подарками, нежностью и бесконечным вниманием… Но самое главное – он сделал из нее Софи Лорен, великую актрису и не менее великую женщину, потому что вся слава этого мира ничто, если в твоей жизни нет любви, нет понимающего человека…
Гамида Омарова,
актриса

Рубрика «О чем говорят женщины?» выходит на Vesti.Az
.
banner

Советуем почитать