Поэт танца

МАСТЕР
В феврале, а точнее 21-го числа, исполнилось 30 лет с того дня, как ушел из жизни светлый талантливый человек, подлинная звезда балета Володя Плетнев, оставшийся в памяти всех, кто его знал и видел на сцене, кто работал с ним, но цветы к его надгробию во Второй аллее почетного захоронения возложила лишь одна из его младших коллег - Элла Ашрафовна Гаджиева, и с выходом на заслуженный отдых активно служащая хореографическому искусству.
Талантливый, увлеченный профессионал, для которого все, что связано с балетом, - свято навсегда. И сейчас, когда давно уже тяжелейшим образом болеет вдова танцовщика, народная артистка Чимназ Бабаева, а в Театре оперы и балета, службе в котором супруги посвятили всю свою яркую жизнь в искусстве, трудится совсем другой коллектив, молодая поросль, только Элла Ашрафовна и ощутила искреннее желание, поклонившись безвременно ушедшему из жизни коллеге, прийти ко мне, человеку, досконально знающему его творческую биографию и дружившему с его семьей.
Пришла, чтобы поделиться горечью незабываемой утраты, предаться лучшим воспоминаниям и рассказать те многочисленные детали, которые помнит как сослуживица, благодарная судьбе за то, что позволила трудиться рядом, в одном репетиционном зале и на одной сцене с тем, кто облагораживал профессию. Самородком, украсившим спектакли труппы мировым уровнем исполнительского мастерства.
Да уж, не понаслышке знаю, как весь Баку валом валил в театр, не всегда надеясь достать билет, чтобы еще и еще раз испытать приводивший в оцепенение катарсис, который парализовал на какое-то время тех, кто открывал возможности классической хореографии вызывать чувства очищения и вдохновения.
Подробности от коллеги
- Не часто ведь, Элла, встретишь в балете человека, испытывающего любовь к сцене, умение танцевальными средствами выражать сложнейшие сюжеты и, в частности, человеческие драмы, не оставляя равнодушными зрителей. Сохраняя при этом самолюбие, гордость и хорошее честолюбие?
- Конечно!
- Верю, что читателям важно знать некие особенности балетной техники, обеспечивающие успех танцовщика с точки зрения профессионала и зрителя. Что в этом смысле можно сказать о Плетневе?
- Этот талантливый артист, рано отмеченный государственными наградами и ставший кумиром публики, уже юношей просто с первой ступеньки сразу прыгнувший на самую верхнюю. Его короткая яркая жизнь проходила в балетном зале, где он, обладая средними по техническим меркам данными, сверкнул тем, чем одарил его Бог. К примеру, искрометным вращением. Для него не составляло труда исполнить 10-12 пируэтов подряд. Он принимал нужную позицию и вращал их без всяких усилий, так, что мы едва успевали считать. Причем в конце такого пируэта он задерживался на полупальцах и мягко, спокойно входил в позицию.
- А прыжок?
- Прыжок был небольшой, но он на таком накале и надрыве исполнял его, что все в этом прыжке говорило: я люблю танец, я люблю балет, я люблю свою профессию...
Координация, исключительная музыкальность помимо физических балетных данных: артист, обладающий этими качествами, - просто находка. Он легко учит партию и с правой, и левой ноги - это для него не проблема. Такой артист хорошо ориентируется в пространстве, быстро запоминает балетный текст, может выучить любой хореографический номер.
Володя Плетнев обладал еще удивительным качеством для артиста: невероятно выразительный от природы, он знал, зачем выходит на сцену и какой образ будет создавать. Он делал это великолепно. Он не играл - он жил в образе.
- Помните какой-либо яркий случай?
- Сколько угодно! К примеру, такой…
В 1972 году мы поехали на гастроли в Гянджу (в то время Кировабад), где Володя так исполнил драматичную заглавную партию Хулигана, что публика испытала шок.
Вы же знаете, что спектакль начинается с вариации Хулигана - крепкого парня с рабочей окраины, где властвует, как бы сейчас сказали, «беспредел» - ватага бесшабашных беспризорников, бравирующих готовностью терроризировать жителей округи скандалами, драками и грабежами. А вариация начинается с того, что к зрителям Хулиган обращен спиной. Они не видят лица артиста, но уже по «выражению» этой спины чувствуют, что это не просто спина, это спина Хулигана, который на протяжении 40 минут будет держать в большом напряжении не только исполняющую партию Барышни Чимназ Бабаеву и зрителей, но и нас, находившихся на одной с ним сцене, ощущающих комок в горле и слезы в глазах задолго до того, как после финальной картины, где герой, только что узнавший о том, что полюбившаяся девушка готова ответить взаимностью на его робкие, но пылкие чувства, умирает от руки заказного убийцы. Но еще и от вызвавшего шок невероятного взрыва аплодисментов и криков «браво», «бис», вдруг взорвавших тишину затянувшейся паузы.
И это были аплодисменты в честь нашего балета, в честь замечательной пары - Чимназ Бабаева и Владимир Плетнев, чей умопомрачительный карьерный рост начался задолго до упомянутого спектакля в Гяндже, в день его премьеры, когда с ликованием столичные зрители говорили, что «молодой, одержимый, невероятно обаятельный и очень эмоциональный, Владимир Плетнев буквально ворвался на сцену Азербайджанского государственного академического театра оперы и балета».
- Полад, а затем Джахангир хан в «Девичьей башне», Бахрам шах в «Семи красавицах», Красс в балете «Спартак», Меджнун в балете «Лейли и Меджнун», Юноша в хореографическом номере «Мугам», Принц в балете «Золушка», Ученый - в «Вдохновении», Базиль - в «Дон Кихоте», Фархад - в «Легенде о любви», Насими - в «Насими», Граф - в «Жизель»… роли, снискавшие зрительскую любовь и признание профессионалов.
- И все это такая правда жизни, такое потрясение, которые позволяют убедительно сказать, что…
- …что нам посчастливилось общаться с личностью, которую при жизни называли легендой…
- …и которому мы уверенно можем сказать: великолепный в преданности выбранной профессии, ты все успел сказать. Даже то, что ему, ученику восьмого класса Бакинского хореографического училища, доверили станцевать премьеру балета «Барышня и Хулиган» в театре, стало для нас, малышей, серьезным стимулом в учебе и вере в свое карьерное будущее.
- Он танцевал разные партии и с разными балеринами?
- Конечно! В дуэте с ним танцевали народная артистка СССР Лейла Векилова, Чимназ Бабаева, Тамилла Ширалиева, Вета Данкевич, Рая Измайлова - все были украшением и гордостью балета Азербайджана.
Его высоко ценили великие мастера советского балета. Исполнение хореографического номера «Мугам» принесло В.Плетневу и его партнерше Т.Ширалиевой громкую славу на московской сцене. При исполнении партии Насими в одноименном балете ему и Чимназ Бабаевой рукоплескал уже Большой театр.
- Вам было о чем подумать, стоя перед памятником из серого гранита…
- И сейчас, беседуя с вами, помню все, о чем передумала там. И о том, что произошло с ним в последние месяцы его жизни. Когда на двух протезах после ампутации до колена обеих ног он поднимался на четвертый этаж в зал, чтобы проводить с нами репетиции спектаклей текущего репертуара, во время которых мы подтягивались, а по окончании аплодировали ему за урок и преданность балету.
Не могу не думать о Чимназ. Они, ставшие репетиторами - как все-таки короток век балетного актера. Они очень красиво смотрелись на сцене и в жизни, гармоничная пара. Но по-женски мягкая, лиричная, она не вынесла тяжести обрушившихся забот и проблем, а потом и тяжкого горя, замкнувшись и отгородившись от людей. Разве что ушла мыслями в безвозвратное, сулившее долгое счастье в творчестве и личной жизни - кто это сейчас узнает… В любом случае, ей есть что вспомнить. О том, как была любима и обласкана. И как почитаема окружающими. Когда вместе с Володей и коллегами они прославляли наш балет далеко за пределами родины. А наш великий лидер Гейдар Алиев, очень любивший балетное искусство, после просмотра спектакля общался с нами, артистами, и благодарил за служение, желая все новых успехов.
Да, сегодня хочется очень-очень поблагодарить фанатически преданного балету профессионала Эллу Гаджиеву за дышащие искренней правдой теперь уж не близкие свидетельства балетной истории нашего театра, но и проведение, позаботившееся о том, чтобы образ выдающегося мастера, каким он может предстать в журналистском обобщенном тексте, обогатился бесценными дополнениями. И как тут не вспомнить истину о том, что…
Судьба у каждого своя
- У Владимира Плетнева она была особая. Природа наградила его талантом актера, натурой деятельной, одержимой, и он ни разу не изменил своему предназначению.
За недолгую жизнь он столько сделал для азербайджанского балета, что не сказать добрые слова о нем в те дни, когда о нем, только что отметившем бы 72-летие, мы говорим как о легенде, ушедшей из жизни 30 лет назад, оставив неизгладимый след, о котором следует свято помнить по многим причинам.
Владимир Плетнев самозабвенно работал и будучи неизлечимо больным, и как работал! А потому особенно достоин нашей памяти. И она, эта память, хранит вехи его творческой биографии как нечто светлое, блистательное, как то, что сродни ярко горящей звездочке, к сожалению, рано погасшей...
Восхождение Плетнева к успеху было мгновенным: принятый в труппу Театра оперы и балета учащийся Бакинского хореографического училища, он очень скоро выступил в одной из заглавных партий на премьере балета «Барышня и Хулиган» Д.Шостаковича. Выступил с блеском, покорив тысячи зрителей умением вжиться в создаваемый образ, донести атмосферу значительности происходящего, тем более волнующую, что на сцене были сама молодость и удивительно чистая правда чувств и обстоятельств.
Пресса много раз поминала по этому поводу его величество «случай», благодаря которому якобы безвестный ученик вдруг проснулся знаменитым. Только это был избитый прием: в балете ничего вдруг не бывает. И когда приехавшему в Баку из Ленинграда ставить «Барышню и Хулигана» балетмейстеру К.Боярскому руководитель нашей труппы - прославленная Гамэр Алмасзаде предложила поручить главные роли не только ведущим солистам, но и юному стажеру Владимиру Плетневу, она знала, что делала.
Врожденная артистичность, умение перевоплощаться, чувствовать характер персонажа, а также благородные манеры, интеллект, кругозор, чувство достоинства - все выдавало в этом мальчике личность яркую, незаурядную.
Махмуд Эсембаев как-то сказал: «Владимир Плетнев за короткое время сделал для азербайджанского балета столько, сколько не успевают другие, прожив долгую сценическую жизнь».
Что за этой емкой оценкой?
То, что за десять театральных сезонов В.Плетнев станцевал более двадцати ведущих партий в различных по жанру и содержанию балетах? То, что его искусство покорило зрителей Франции, Италии, Норвегии, Дании, Индии, Непала, Германии, Шри-Ланки, Бирмы, Польши, Нигерии и Сенегала?
Да, такого великолепного творческого взлета балетная сцена Азербайджана действительно не знала. Но дело тут не в количестве ролей и гастролей. Дело в личности актера, который обогатил традиционные образы хореографических спектаклей, был сотворцом новых балетов, позволяя их постановщикам сочинять остро современные, усложненные, эмоционально наполненные партии персонажей, еще недавно не свойственных театру данного жанра.
Особенно в этом смысле характерна партия Меджнуна в балете на музыку симфонической поэмы Гара Гараева «Лейли и Меджнун», где Плетнев, не изменяя своей элегантной манере, не впадая в ложный пафос, эстетически тонко буквально проживал, пропускал через сердце муки своего героя, восхищая обаянием, заражая ощущением трагедии.
Меджнун-Плетнев - безумец и поэт, стон души которого, выраженный языком хореографии, был буквально слышен в зале. А его глаза! Глаза, в которых трагедия, в которых застыл целый мир чувств! Слившись воедино с финальным аккордом в музыке, этот взгляд буквально пронзал душу зрителей и оставался в их памяти навсегда.
Как тут не вспомнить слова, напечатанные в газете «Юманите» после показа балета «Лейли и Меджнун» во Франции: «У французской публики появился новый кумир - это Владимир Плетнев, исполнитель роли Меджнуна».
Два обстоятельства, говоря о Владимире Плетневе, мне хочется подчеркнуть как главные, характерные черты его натуры, его творчества: природный актерский талант и огромный подвижнический труд ради самосовершенствования, ради преодоления преград, которые он сам, кстати сказать, перед собой и ставил, стремясь к вершинам профессионализма.
Конечно, работа над образами - тяжелый актерский труд, но богатейший талант Плетнева позволял ему делать это с завидной легкостью, доставляя ему самому истинное удовольствие, отличая все сделанное глубиной и искренностью.
Иное дело с балетной техникой: представая перед зрителями в образах обаятельнейших балетных героев, Володя не мог позволить себе даже средний уровень хореографического решения партии, а это требовало от него неимоверной целеустремленности, подвижничества.
В классе Тамары Алемдаровны Гаджиевой, где Плетнев получил крепкую профессиональную подготовку, он выделялся трудолюбием и настойчивостью. Другие довольствовались тем, что узнали в Бакинском хореографическом училище, он же во время отпуска три года подряд ездил в Ленинград, чтобы совершенствоваться в мастерской великого педагога А.Пушкина, занимался в Москве в классах прославленных танцовщиков и педагогов А.Мессерера, А.Варламова, с Еленой Чикваидзе, научившими его справляться со многими трудностями.
Володя не просто любил театр, балет, сцену - всем этим он жил. Свою любовь он нашел тоже там, в балете, - его женой, любимой женой и большим другом стала много лет украшавшая спектакли театра замечательная балерина Чимназ Бабаева.
Вместе они ездили на гастроли, готовили и танцевали новые и новые партии, одновременно получили звания - сначала заслуженных, а потом и народных артистов Азербайджана. Вместе переносили горе, обрушившееся на них...
Болезнь вползла предательски незаметно - тихим покалыванием в ноге. Пил анальгин, старался не замечать: «пройдет»! Но боль не проходила ни днем, ни ночью. К врачу не обращался долго - Чимназ пришлось прибегнуть к крайней мере. Вызванного ею врача он после осмотра шутливо спросил:
- Боитесь, что я потеряю ногу?
- Я боюсь, что мы потеряем вас, - строго ответила она. Было не до шуток - ведь она обнаружила здесь облитерирующий эндартериит...
Что делает человек после такого приговора - впадает в апатию, перестает работать, смеяться, мрачнеет? Володя вместе с труппой поехал... на гастроли в Ленинград. Там же ему сделали операцию.
«Ерунда, а не операция, - сказал врач, - провода подновим, и порядок». Проводами он назвал поврежденные болезнью сосуды - их заменили лавсановыми. Соглашаясь на операцию, Володя сказал:
- Только с одним условием... чтобы я потом танцевал!
Когда врач, оперировавший Плетнева, увидел Володю в очередном гастрольном спектакле, в жизнерадостном танце, он глазам своим не поверил: если бы не сам оперировал его, сказал бы, что такое невозможно...
Для Володи это оказалось возможным, потому что он и в мыслях не допускал, что расстанется с балетом.
Увы, замена сосудов была лишь началом. Гангрена, страдания от боли, бессонные ночи, ампутация одной ноги, потом второй, привыкание к протезам и своему новому состоянию - через все это пришлось пройти этому жизнерадостному, мыслящему человеку, фанатически преданному избранной профессии, большому, талантливому мастеру.
Он долго не сдавался: еще до ампутации, при гангрене, превозмогая дикие боли, вместе с женой ездил в Тбилиси, где в течение нескольких месяцев они ставили азербайджанский балет «Тысяча и одна ночь». Уже на протезах приезжал туда на премьеру балета на музыку оперы Гершвина «Порги и бес» - новизна этой затеи не могла оставить его равнодушным.
В Баку он увлеченно готовил к московскому конкурсу способного танцовщика Виталия Ахундова и сам сопровождал его в Москву - не мог отказать себе в удовольствии повидать новые работы коллег и уровень подрастающего поколения, ощутить атмосферу состязания, пообщаться с друзьями по цеху.
Он активно работал в своем бакинском театре в роли репетитора - каждый день с палочкой в руках поднимаясь на пятый этаж в балетный зал, чтобы дышать тем воздухом, слышать ту музыку из балетных спектаклей, которая звучала рядом с ним с детства, и все это - чтобы передавать молодым коллегам те знания, которые накопил за двадцать лет такой насыщенной творческой жизни, успев и на новом поприще сделать много добра людям, балету.
А еще в эти полные мучительных раздумий дни, превозмогая боль от приступов гипертонии, он писал теплую книгу о первой азербайджанской балерине «Гамэр Алмасзаде», которая теперь вместе с очень небольшим его архивом более, чем все остальное, стала вещественным доказательством того, что он был, что он очень-очень любил балет, которому посвятил свою короткую, но такую яркую жизнь.
Сейчас, когда его нет с нами, особый смысл приобрели высказанные в свое время суждения о нем, без которых, по-моему, наш рассказ о Володе Плетневе, о его роли в азербайджанском балете будет неполным, и я с трепетом душевным привожу их здесь.
Прославленная азербайджанская балерина Лейла Векилова:
«Это необыкновенно яркий танцовщик, удивляющий невероятным трудолюбием, обладающий предельной музыкальностью, необычайной пластичностью, стремительным и красивым по форме вращением. Я по праву считаю Владимира Плетнева именно актером балетного театра, владеющим магией сценического обаяния».
Балерина Елена Чикваидзе:
«В каждом из предлагаемых движений он стремился передать особое настроение, свое эмоциональное чувство. Я ни с кем не могу его сравнивать. Он - танцовщик по крови!»
Балетный критик Гумай Алиев:
«Огромный авторитет, профессионализм, ясный ум, сочетающийся с простотой и доброжелательностью, приносят радость тем, кто общается с этим незаурядным человеком.
Имя Владимира Плетнева - олицетворение вдохновенного служения искусству, колоссальной работоспособности, неукротимой жизнерадостности и стальной воли. Его вклад в развитие балетного театра республики, его самопожертвование во имя творчества имеют исключительно плодотворное влияние на становление исполнительства в азербайджанском хореографическом театре».
Один из самых больших международных авторитетов в балете - Владимир Васильев в элитарном профессиональном журнале «Советский балет» кроме многих лестных слов о Плетневе сказал такие: «...Володя родился поэтом танца и поэтому так легко говорил на его языке. А этому научиться невозможно».
Не случайно, что о Володе Плетневе вспоминаешь всегда со светлой грустью. Он был в нашей жизни, в жизни нашей культуры - этот солнечный мальчишка, родившийся в Гейчае и изящно, бегло изъяснявшийся на азербайджанском, и благородный принц, мудрый шах, восторженный Фархад и многострадальный Меджнун, выразивший как никто на балетной сцене боль влюбленных и горе обделенных судьбой. Познавший много счастливых минут, часов и дней и вынесший муки расставания с мечтой, со светлой грустью.
Потому мы думаем о нем как о большом талантливом мастере, и всегда - со светлой грустью.
Нам всем тебя очень не хватает, дорогая наша звездочка.
Галина МИКЕЛАДЕ