• пятница, 29 Марта, 14:52
  • Baku Баку 14°C

Вспоминая легенду

27 мая 2017 | 14:51
Вспоминая легенду

СОБЕСЕДНИК
В этом году исполняется 20 лет со дня кончины легендарного футболиста «Нефтчи» и сборной СССР Анатолия Банишевского. Мы решили встретиться с супругой Анатолия Андреевича - Инной Банишевской, которая поведала нам некоторые тайны семейной жизни.
- Анатолий Банишевский был известным футболистом и наверняка имел немало поклонниц. Как по-вашему, почему в спутницы жизни он выбрал именно вас?
- Это судьба. Говорят, не верь судьбе, но на моем примере это действительно так. Будучи ученицей 9-го класса, я как-то раз во дворе увидела рыженького мальчика в спортивной форме, который пристально смотрел на меня. Так получилось, что моя бабушка дружила с его мамой, наши сестры знали друг друга, а мой отец, бывший спортсмен, был вратарем. Мы стали встречаться, и через год после нашего знакомства он сказал, что когда первый раз увидел меня, признался другу: «Вот видишь эту девочку? Она будет моей женой». Я была худенькой, с длинной косой, но Толик почему-то выбрал меня.
В декабре 1966 года после чемпионата мира в Англии мы с ним поженились, тогда мне было 17 лет. Он по натуре был очень решительным. Помню, моя мама отговаривала его: мол, она только окончила школу, поступила в институт, и вообще, не хозяйственная и ничего не умеет. Но его родители были рады мне, много помогали по жизни, мне с ними очень повезло.
- Говорят, Банишевский был молоканином…
- Молоканин - это его прозвище. Как-то раз во время сборов «Нефтчи» в Кисловодске игрокам не дали на завтрак кислое молоко, которое Толик очень любил и мог за раз выпить целый баллон. И когда он возмутился, ветеран команды Анатолий Грязев сказал: «Посмотри на этого молоканина!». С тех пор за Банишевским и закрепилось это прозвище. А вообще, их род берет начало в Западной Украине.
- Случались ли травмы, которые могли поставить крест на игровой карьере Банишевского?
- Он являлся ведущим игроком команды, и у соперников всегда была установка по выведению его из игры. Однажды в игре против грузинской команды, которая к нам относилась всегда хорошо, применили грубый прием против Толика. Я даже потом говорила мужу: как же он мог, ведь он знал, на что идет... А он воспринял это совершенно спокойно, как игровой эпизод, и злости на соперника не держал.
После того столкновения у Толика было задето сухожилие на стопе, он полетел в Москву, к врачу Зое Андреевне Мироновой, классному специалисту. Она ему делала уколы в сухожилие. А под конец карьеры он травмировал мениск и уже не мог играть. Но Толик обещал моему отцу забить 100-й гол в чемпионате, и потому вернулся на поле, чтобы исполнить обещание. Как дань его памяти...
И вообще, Банишевского не так часто заменяли, и после очередного обезболивающего укола Бориса Хетагурова (знаменитый азербайджанский спортивный врач - Авт.) он вновь выходил на поле. А это, конечно, сказывалось на его здоровье. Да и в сборной, хотя это не афишировалось, скорее всего, вводились стимулирующие препараты, что также имело последствия в дальнейшем. Потому, наверное, он как-то сразу потерял здоровье: диагностировали панкреатит, нужно было поддерживать диету. А Толик не представлял себе жизнь с каким-то режимом, без сигарет и спиртного. Он был максималистом во всем.
- Почему он не играл за другие команды? Ведь его могли легко взять в ЦСКА под предлогом службы в армии. Игорь Пономарев, к примеру, в свое время отыграл год в Москве, а потом вернулся в «Нефтчи»…
- В свое время московские клубы хотели без согласия «Нефтчи» забрать Толика к себе, и таким образом он мог оказаться в «Динамо». Поэтому тогда у нас его быстренько призвали в армию. Есть даже фотография, где он принимает присягу с автоматом на плече. Сразу после этого его кандидатурой заинтересовались в ЦСКА, поскольку он служил в армии. Но на сей раз наши решили его быстренько комиссовать. В целом в армии Толик прослужил три дня (улыбается). В Москве нам предлагали трехкомнатную квартиру на проспекте Мира. Но я всячески противилась, помню, даже поставила условие, что не могу оставить родителей. Нам сказали, что и родителям выделят квартиру в Москве, лишь бы переманить Толика. Но он всегда был верен своей команде. И потом, здесь он был первым парнем на селе, а там с его характером мог бы затеряться.
- Были ли у Банишевского предложения из капиталистических стран?
- После чемпионата мира 1966 года его «покупали» за 500 тысяч фунтов стерлингов в самой Англии. Тогда Толика называли лучшим футболистом Европы и вторым в мире после Пеле. Как потом сетовал Толик, ему нужно было родиться лет на 20 позже. Но мы были довольны тем, что имели. Его всегда окружали любящие люди.
- В сборную СССР, тем не менее, вашего супруга вызывали регулярно...
- Да, попал в сборную в молодом возрасте и играл хорошо. Но там были свои критерии, и ему не хотелось играть за сборную, порой он симулировал, прикидываясь больным, так как на сборах их накачивали идеологией. Иногда он даже во сне говорил лозунгами, и я тихонько прислушивалась, пытаясь узнать какие-то тайны… Но это были лозунги в честь Советского Союза.
- Расскажите, пожалуйста, о том периоде в жизни Анатолия Банишевского, когда его отстранили от «Нефтчи» и он вообще оказался вне футбола.
- Это был трудный период в карьере Толика, из-за издержек характера Банишевского отстранили от футбола пожизненно. Он был прямолинейным человеком и говорил правду в лицо некоторым чиновникам, что, конечно, им не нравилось. Он говорил что думал, невзирая на лица. За это его очень любили и уважали одни и недолюбливали другие. Толик очень не любил, когда в разборе игры принимали участие люди, далекие от футбола. Он мог откровенно сделать замечание им и тем самым наживал себе врагов. Когда произошел инцидент, не стоивший и выеденного яйца, за это ухватились и решили Банишевского наказать. Вынесли решение о пожизненной дисквалификации и в Москве, так как судьба футболиста «Нефтчи» там мало кого интересовала, оно было утверждено. Его лишили всех титулов, включая мастера спорта международного класса.
Это был тяжелый для нас период. Родилась вторая дочь Марина, Толик остался не у дел, и его пригласили в одесский «Черноморец». Но он пробыл в Одессе всего пару месяцев, еще не зная, снимут дисквалификацию или нет, и вернулся на родину. И вообще, Баку был для него городом, который он никогда ни на что не променял.
- По окончании карьеры игрока ваш муж состоялся и как тренер.
- Будучи игроком Толик не всегда дружил с дисциплиной. Но став тренером, он был требователен. Он работал в Мингячевире, Гяндже, и со стороны мне казалось, что ребята могут обижаться на него, поскольку случались перегибы. А потом эти ребята пробились в различные клубы и сборные Азербайджана и всегда очень тепло отзывались об «Андреиче», потому что знали, что при всей своей строгости он к игрокам относился с пониманием.
А в 1986-1987 годах он поехал работать наставником сборной Буркина-Фасо. Страна была малоразвитая, и до Толика там работал француз, который требовал, чтобы ему больше платили, хотя и получал в 10 раз больше, чем Толик. Француз вернулся и снова возглавил сборную Буркина-Фасо. Так было лучше для команды: страна - бывшая колония Франции, а значит, между игроками и тренером не было языкового барьера. И потом, он снабжал команду видеокассетами, мячами, формой. Все это привозилось из Франции, а СССР кроме тренера ничем помочь не мог. Поэтому Банишевского оформили в юношескую сборную страны. Толик работал очень успешно, и его команда заняла 2-е место на континенте, уступив в финале, если не ошибаюсь, Камеруну. А я помогала ему, работая переводчиком, так как за год успела изучить французский язык.
Но в Африке у него обострился сахарный диабет. Еще в Москве, после окончания карьеры игрока, он поехал для сдачи экзаменов в ВШТ (Высшая школа тренеров - Авт.), и там все началось с воспаления поджелудочной железы, а это заболевание носит хронический характер. Толик был неприспособленным к жизни, не мог жить самостоятельно. А я не могла оставить маленьких детей, и он уехал в Москву один. Естественно, в ресторанах питаться постоянно он не мог, поскольку у него начинались приступы и, бывало, даже в реанимацию попадал. Он ужасно боялся уколов, но сел на инсулин, когда развился сахарный диабет. Потом случилась диабетическая кома, он потерял речь, и мы постепенно возвращали его к жизни.
- Кто помогал вам в трудные моменты жизни, после того как не стало Анатолия Андреевича?
- Хочу вернуться в прошлое и сказать, что еще в 1967 году Гейдар Алиевич Алиев выделил Толику квартиру, в которой мы живем и сегодня. В общем-то, у нас не было необходимости обращаться за помощью. А потом я попала под сокращение в системе SOCAR, где работала. Мало того, зятя сбила машина, и он долгое время ходил с аппаратом Илизарова.
10 лет я добивалась установления мемориальной доски на доме, где он жил, но дело не трогалось с мертвой точки. Благодаря Президенту нашей страны Ильхаму Алиеву, по его личному поручению мемориальную доску установили в течение двух дней. А лет 18 назад Банишевский посмертно удостоен ордена «Шохрат».
Хочу отметить друзей-футболистов Толика, в частности Владимира Михайлевского, который, будучи в Москве, пришел на помощь. Он очень человечный, помогает и другим ветеранам. Володя говорит, что Толя поступил бы точно так же.
Анатолий Банишевский, конечно, заслуживает, чтобы его помнили, так как он известен во всем мире. Кто-то из работников АФФА на похоронах сказал, что о нем помнят и на знаменитом стадионе «Маракана». Когда за рубежом слышали, что в команде играет Банишевский, я по их реакции понимала, что из себя представляет мой муж.
Есть такая книга о Банишевском - «След кометы» (автор Азер Джангиров), которая своим названием точно отображает его путь в футболе. Думая о нем, мне всегда казалось, что он оставил след звезды, а потом вспоминала, что уже где-то об этом слышала...
Тельман АМИРАСЛАНОВ
banner

Советуем почитать