Декларация и намерения

На фоне отношений шиитского мира к суннитам, равно как и наоборот, не случайно их «закипание» накануне возможного удара арабской коалиции по боевым структурам, контролируемым режимом муллократии.
Во всяком случае, министры обороны активно обменялись «любезностями» в почти параллельных интервью подконтрольным им международным телеканалам.
Несмотря на различные выражения, используемые в канун религиозных событий, мероприятий, суть взаимных претензий руководства и политистеблишмента обеих религиозных ближневосточных держав остается неизменной. Так, в интервью телеканалу «Аль-Манар», принадлежащему «Хезболла», министр обороны Ирана Хусейн Дехкан выступил с прямыми угрозами в адрес саудитов и предостерег их, «попросив не делать глупостей, иначе Тегеран не тронет лишь Мекку и Медину» (священные для всех мусульман города). По сути, его слова мало чем отличались от заявления министра обороны Саудовской Аравии, принца Мухаммада ибн Салмана Аль Сауда, который буквально сказал о том, что именно «желание Ирана властвовать над исламским миром» является препятствием для налаживания диалога. По мнению ближайшего родственника короля, наши южные соседи стремятся прибрать к рукам упомянутые святыни, потому их ждет упреждающий удар.
Можно было бы и не обращать внимание на словесную перепалку, но на кону крайне напряженные отношения между ними, установившиеся сразу после исламской революции в феврале 1979 года, причем последствия нового кризиса может ощутить весь Ближний Восток, поскольку Саудовская Аравия и Иран конкурируют за власть и влияние сразу в нескольких арабских государствах. В Сирии они ведут опосредованную войну: муллократия поставляет их правительству оружие, посылает солдат и наемников, которые наряду с ливанской «Хезболла» для Асада важнее, чем собственная армия, истощенная шестью годами гражданской войны. Монархия, напротив, поставляет оружие группировкам суннитского толка.
Интересы двух стран сталкиваются и в Йемене: первые поддерживают хуситское ополчение, которое около 15 лет постепенно отвоевывает у государства все новые территории, а вторые вот уже да года как развернули против хуситов войну, жертвами которой стали более 16 тыс. человек.
Иран к тому же является «важнейшим внешнеполитическим союзником» шиитского правительства Ирака, тогда как саудиты покровительствуют суннитскому меньшинству.
И так повсюду - очень похоже на игру в «крестики-нолики», просто сценарий куда более воинственнее. И если, например, европейцы в подобных играх предпочитают поддерживать «союзников» финансово и материально, в редких случаях высылая военных советников, иранцы гонят на верную смерть своих же граждан из числа «малых народностей».
Непримиримые противоречия между ними существуют и в Ливане, а это уже самое смешное, поскольку в местных«разборках» принимают участие и примкнувшие к ним христианские партии, и из-за этого противостояния в стране с мая 2014 года имеет место правительственный кризис.
Наконец, ирано-саудовские противоречия отражаются на рынке нефти, поскольку именно они - наиболее влиятельные члены ОПЕК, а «холодная война» между ними стала одной из причин падения биржевых цен на «черное золото», наблюдаемое с середины 2014 года. Саудиты на протяжении долгого времени играли на понижение, выбрасывая на рынок дополнительные миллионы баррелей «черного золота» с целью ослабить соперника по другую сторону Персидского залива, у которого бюджет на 70% зависит от нефтяной выручки. Между тем расклад изменился: низкие цены на нефть в 2015 году одарили королевство рекордными дефицитом в 90 млрд евро, тогда как Иран сообщил о намерении после снятия санкций экспортировать до миллиона баррелей дополнительно.
Салех БАЯТ