Секретная переписка

В апреле-августе 1908 года между министром внутренних дел царской России П.А.Столыпиным и наместником на Кавказе И.И.Воронцовым-Дашковым велась переписка, которая, с одной стороны, носила характер обзора деятельности последнего с марта 1905 по 1907 гг. включительно, а с другой - представляла собой принципиальную дискуссию о политике царского правительства на Кавказской окраине.
В данном материале мы подробно остановимся на содержании письма Столыпина от 11 апреля 1908 года, отправленного министром внутренних дел кавказскому наместнику, где выражалась обеспокоенность чрезмерным развитием террористической деятельности в крае за последние два года (1905-1907), «достигшей высокого напряжения и сопровождающейся значительным числом человеческих жертв и особой жестокостью над ними». Письмо раскрывает позицию официального Петербурга, которая, вопреки существовавшей в советской историографии трактовке кровавых межэтнических столкновений на Кавказе, как спровоцированных исключительно царизмом, доказывает, что власти рассматривали эти события как «отступление местных властей от общей политики правительства, которое встало на неуклонный путь твердых мероприятий в видах водворения и поддержания порядка».
Останавливаясь на степени проявления преступности в отдельных местах Кавказа, Столыпин выделил по широте развития ее в отдельных губерниях в следующей последовательности: Тифлисская, Кутаисская, Бакинская, Кубанская области, Иреванская губерния, Елизаветпольская и т. д. К письму Столыпин приложил таблицу статистических сведений за 1907 г., которая ярко обрисовывает печальную картину развития преступности в наместничестве. Согласно этим данным, только за 1907 г. по Кавказу было зарегистрировано 3 060 террористических случаев, из коих 1732 - грабежи. В результате общее число пострадавших составило убитыми - 1 239 и ранеными - 1 253 человека.
В письме российского министра большой интерес вызывают факты, свидетельствующие о террористической деятельности партии «Дашнакцутюн» на территории губерний Северного Азербайджана, а именно в Иреванской, Елизаветпольской и Бакинской, которые основываются на сводках МВД Российской империи. Так, министр отмечает, что в Иреванской губернии во второй половине 1906 г. систематическое насилие армян над молоканами и лезгинами привело последних к мысли соединиться с молоканами и татарами (азербайджанцами - И.Н.) для вооруженного отпора армянам. Получив предложение в этом смысле от лезгин и сохранив еще веру в силу законной власти, молокане отказались от такого союза, но в сентябре того же года предъявили властям свое ходатайство о разоружении армян, решив только в случае отказа перейти к кровавой расправе с насильниками.
В письме министр особо останавливается на деятельности партии «Дашнакцутюн» в пределах Елизаветпольской губернии, где она, как пишет Столыпин, «подчинила себе большую часть армянского населения». Столыпин считал, что успеху «Дашнакцутюн» содействовало то обстоятельство, что в январе и феврале 1907 г. правое крыло партии в Елизаветполе (Гянджа) приняло на себя полицейские функции, а в апреле 1907-го здесь же фактически овладело судебной и административной властью над армянами.
Пользуясь ситуацией, в условиях бездействия законных властей «Дашнакцутюн» собрал под предлогом борьбы с татарами (азербайджанцами) значительные денежные средства, скупала оружие, оборудовала свои мастерские и лаборатории для изготовления бомб, завела свои тюрьмы и применяла лишение свободы и денежные взыскания к тем, кто, минуя «комитет», обращался за содействием к полиции и суду.
Для прекращения этого деспотизма «Дашнакцутюн» и восстановления законного порядка летом 1907 г. были предприняты аресты наиболее активных деятелей партии. Однако это оказалось безуспешным, так как дело было передано в неумелые руки исполняющего делами губернатора, надворного советника Ковалева, который, приняв на себя это серьезное поручение, не обнаружил самой элементарной осмотрительности и предварительно оповестил циркулярно о готовящихся следственных действиях всех уездных начальников, зная о ненадежности наличного состава уездной полиции. В результате планы и.д.губернатора стали известны членам «Дашнакцутюн», которым удалось скрыть следы своей преступной деятельности. В результате произведенных обысков у 120 менее серьезных дашнакцаканов было привлечено только 21 лицо. Безуспешности обысков отчасти содействовал и сам исполняющий делами губернатора, неосновательно освободив от обыска 12 намеченных жандармским надзором видных деятелей «Дашнакцутюн». Результатом этих неудачных действий было несомненное усиление «Дашнакцутюн».
Как следует из доклада Столыпина, Бакинская губерния по развитию преступности в 1907 г. занимала третье место на всем Кавказе. В этот период, вследствие скопления в городе судовых рабочих и массы пришлых и безработных, при воздействии на них различных агитаторов и слабости местной власти в Баку происходили постоянные насилия, разбои, убийства, истязания. Вследствие частых забастовок на нефтяных промыслах, подстрекателями которых Столыпин считал социал-революционеров, анархистов, был парализован процесс вывоза нефти в империю.
В письме министр приводит ряд фактов, которые красноречиво свидетельствуют об инертности властей и полной безнаказанности членов «Дашнакцутюн»: «Так, 5 февраля 1907 г. в Баку в течение получаса происходила уличная перестрелка членов «Дашнакцутюн» с анархии-коммунистами на глазах полиции, и бессилие ее, наряду с разраставшейся дерзостью революционеров, дошло до такой степени, что пристав 3-й части был однажды связан революционерами. Ради обеспечения своей личной безопасности бакинские армяне-собственники организовали в августе 1907 г. вольнонаемную боевую дружину «Зеленая сотня», которая, в конце концов, сама стала осуществлять анархические предприятия».
Как следует из доклада министра, «Дашнакцутюн» сумел закинуть свои преступные сети даже в пределы Загатала, где вел разлагающую деятельность среди расквартированных здесь русских солдат.
Он пишет: «В марте 1907 г. канцелярией вашего сиятельства были доставлены вполне точные сведения о влиянии местных революционеров-армян на переведенных за беспорядки во 2-й батальон 201 пехотного Лебединского полка в г.Загаталах матросов и об упадке среди них дисциплины, несмотря на энергичное противодействие командира, подполковника Добровольского. Сведения эти были сообщены мною военному министру, и результатом сего явились уверения штаба Кавказского военного округа об ошибочности сведений и полном благополучии батальона. Последовавшие же события: убийство подполковника Добровольского матросом, установленная связь матросов с «Дашнакцутюн», проектировавшийся ими террор против начальствующих лиц и т. д., доказали неосновательность успокоительных уверений штаба».
Перечисляя эти преступные факты, Столыпин призывает кавказского наместника обратить особое внимание на деятельность «Дашнакцутюн»: «Имеющиеся в Министерстве внутренних дел сведения с несомненностью свидетельствуют о том, что означенная организация функционирует в крае открыто, будучи признаваема даже властями, некоторые представители коей входят с «Дашнакцутюн» в сношения по отдельным вопросам. Вышеприведенные случаи свидетельствуют о том, что члены этого сообщества заменяют собою иногда полицию, помогая законной администрации в поддержании внешнего порядка и безопасности, а поступившие в последнее время из некоторых губерний и центральных учреждений сведения указывают, что та же организация заявляет свои предложения в вопросе наших отношений к Турции. Подобное положение издалось исключительно вследствие ошибочного понимания действительного значения «союза», который, оставаясь вне надлежащего воздействия и преследования, охватил ныне почти все армянское население и располагает организованною военною силою.
Между тем из всех руководящих изданий сего сообщества, а равно из постановлений общих собраний его представителей с очевидностью явствует чисто революционное его направление, которое с особенною яркостью подтверждается самым широким применением этим союзом террора, жертвами коего пали уже многочисленные носители власти. В то же время «союз» непрерывно водворяет в край оружие, вооружает им своих участников, приобретает взрывчатые вещества, подготовляет военноначальников в сформированной в Болгарии военной школе и т.п. Та же беспрепятственность развития деятельности этого опасного сообщества открыла путь к свободному приобретению им больших денежных средств, которыми обильно снабжают сообщество богатые армяне, отчасти под влиянием террора и отчасти лишь из сочувствия националистическим стремлениям этого революционного «союза». Таким образом, в настоящее время правительство имеет перед собою угрожающую по силе и тактике преступную организацию, окрепшую на глазах местной власти, относившейся в течение нескольких лет безучастно к этому опасному явлению».
В конце своего письма Столыпин, выражая недовольство деятельностью кавказской администрации во главе с наместником, отмечает, что приведенные факты далеко не исчерпывающие и свидетельствуют о том, что край находится в крайне неблагоприятном положении в смысле общего благополучия и по степени проявляемой чинами местной администрации энергии в деле обеспечения порядка. И «в этом отношении нельзя не признать, что ближайшими причинами такого ненормального положения дела является, очевидно, недостаточная энергия и уклонение местных органов власти от руководящих твердых начал, отсутствие должной последовательности в их тактике и сознания той сугубой опасности, которой подвергается, при подобном неустройстве, вся Кавказская окраина, а также несоответствие части этих органов своему служебному положению и слабость репрессий по отношению к нарушителям закона и порядка».
Таким образом, письмо министра внутренних дел царского правительства П.Столыпина красноречиво доказывало, что наибольшая опасность для сохранения политической стабильности и межнационального мира на Кавказе исходила от террористической деятельности партии «Дашнакцутюн». Поэтому в письме звучал призыв к кавказскому наместнику принять более суровые и крутые меры для обуздания преступной деятельности данной террористической организации.
Ильгар НИФТАЛИЕВ,
доктор философии по истории, ведущий научный сотрудник Института истории им.А.А.Бакиханова НАНА