Радоваться рано

ВЗГЛЯД
На минувшей неделе в Париже прошла очередная встреча нормандской четверки - Россия, Украина, Франция и Германия, посвященная разрешению конфликта в Донбассе. По итогам многочасовых переговоров было принято решение о начале отвода тяжелых вооружений от линии соприкосновения воюющих сторон.
Тем временем в Донбассе уже около полугода наблюдается вынужденное затишье - стороны конфликта не предпринимают активных боевых действий, а, стало быть, и не идут в наступление. Объясняется это просто: стороны выдохлись. Украинские военные укрепились в обороне и не имеют сил для наступления на сепаратистов, в то время как ополченцы не имеют достаточных сил для прорыва украинской обороны и надеются лишь на помощь Москвы. Не видя больше перспектив легкой победы, Кремль пошел на осознанное замораживание конфликта, на что согласился Киев и Запад. Это все же лучше, чем воевать и проливать кровь.
Россия сейчас переключила свое основное внимание на Сирию, где она постепенно втягивается в гражданскую войну на стороне действующего президента Асада.
Об успешности переговоров и перспективах урегулирования конфликта в Донбассе, а также причинах вмешательства Москвы в сирийские дела в интервью газете «Каспiй» рассказал российский политолог Павел Лузин.
- Как известно, в Париже недавно прошла встреча в нормандском формате. Насколько успешной она была и внесет ли данная встреча вклад в дело урегулирования конфликта в Украине?
- Если говорить о том, что итогом встречи стали новые шаги по отводу вооружений и перенос на февраль 2016 года выборов, которые нынешние «власти» ДНР/ЛНР ранее назначили на октябрь, то встречу можно считать успешной (оставим за скобками тот факт, что, по Минским соглашениям, выборы на этих территориях могут быть назначены лишь законом Украины). По крайней мере, наихудший сценарий очередного обострения конфликта, чего я опасался весной-летом 2015-го, в ближайшие месяцы вроде бы не грозит.
Здесь важную роль, на мой взгляд, сыграло дипломатическое давление Запада, когда Кремлю были четко обозначены все негативные последствия эскалации боевых действий. Однако говорить об урегулировании конфликта пока рано: все-таки срок исполнения нынешнего Минского соглашения был продлен. Только в том случае если это соглашение будет выполнено, мы сможем говорить о серьезном шаге в сторону урегулирования.
Другими словами, пока лишь продлено перемирие. Мы не знаем, насколько проведение выборов в разрушенных войной районах Донецкой и Луганской областей политически и технически возможно. А от этого зависит и то, будет ли восстановлен контроль Украины над участком границы с Россией, который сейчас контролируется ДНР/ЛНР.
- Говорит ли начавшийся отвод сторонами конфликта тяжелой техники и вооружений от линии соприкосновения о том, что на встрече в Париже участникам удалось договориться о замораживании конфликта?
- Отвод вооружений вроде бы идет, но пока не видно вывода российских вооружений с территории Украины. Так что радоваться рано. К тому же нам надо разводить заморозку конфликта и его урегулирование. Замороженный конфликт - это то, что Россия хотела бы получить в виде утешительного «приза», ведь выиграть войну она не смогла. Но Москва, точнее - правящая верхушка страны - пока не была замечена в желании действительного урегулирования. И все же даже о заморозке конфликта пока говорить не стоит. Сейчас все зависит от того, когда и как пройдут (пройдут ли?) выборы в отдельных районах Донецкой и Луганской областей.
- На рассмотрение Верховной Рады Украины внесен законопроект, предусматривающий полную официальную блокаду Крыма и Донбасса. Насколько велики шансы принятия этого законопроекта и какие он будет иметь последствия как для Крыма с Донбассом, так и для самой Украины?
- Законопроект внесен Радикальной партией, которая недавно вышла из парламентской коалиции Верховной Рады. Олег Ляшко пытается сыграть на опережение и, видимо, выразить позицию своих избирателей. Поэтому я сомневаюсь, что именно этот законопроект будет Верховной Радой одобрен. В конце концов, продовольственная блокада Крыма уже организована силами гражданских и политических активистов, но о ее результатах говорить пока рано.
Про блокаду зоны АТО в Донбассе вообще говорить не стоит, пока на повестке стоит реализация Минских соглашений. В целом инструменты полной блокады - слишком серьезная штука, чтобы их применять огульно. Тут показательно, что за более чем полтора года войны они так и не были использованы. Но в случае серьезного ухудшения ситуации ничего исключать не надо, к тому же Россия не отказывается и от строительства моста через Керченский пролив, а мнение Украины здесь учитывать не торопится.
- С какой целью Россия ввязалась в войну в Сирии: реальное желание защитить своего оставшегося союзника на Ближнем Востоке, коим является Асад, или попытка отвлечь внимание мирового сообщества от конфликта в Украине?
- Гипотез насчет того, зачем России нужна еще и война в Сирии - множество. Исходя из собственных наблюдений, я считаю, что эта война, как и война в Украине, является результатом процессов, происходящих внутри российского политического режима. Дело в том, что для Кремля процесс мировых изменений (в расстановке сил, в мировой экономике, в науке и технологиях) попросту невыносим - он делает нынешнюю российскую власть попросту ненужной.
Ведь внешнеполитический подход Кремля в новейшее время заключался в том, чтобы за счет дипломатического ресурса компенсировать фатальное отставание во всем остальном и сделать российский правящий класс респектабельной частью Запада. Не получилось. Россия становится все менее интересной для мира, а ключевой характеристикой российского правящего класса сегодня стало слово «клептократия» (весьма спорное определение для всей правящей элиты России - прим. Ред.).
Мы всеми силами пытались быть нужными этому миру - отсюда наша заинтересованность в бесконечных переговорах по каким-либо проблемам: будь то иранская или северокорейская ядерная программа, Нагорный Карабах или что-либо еще. Отсюда же наш фетишизм относительно международных клубов - Большая восьмерка, из которой нас в итоге вытурили из-за агрессии в Украине, БРИКС и т.д.
Но все когда-либо заканчивается, современный мир все более некомфортен для Кремля. Он просто не понимает этот мир, а это уже ставит под угрозу власть и источники богатства его обитателей. И раз не получается мир понять и к нему адаптироваться, господствующей становится радикальная установка - силой навязать себя миру, прогнуть его под себя, перефразируя строчку одной известной песни. Отсюда и наша авантюра в Сирии.
К тому же в Кремле искренне веруют в теорию заговора и спланированный характер «арабской весны» и всяческих «цветных революций». Там логика такая, что в случае падения режима Асада (а он с весны терпит поражения) не за горами черед Москвы. Все остальные цели - это уже попытки создания рациональной базы под коллективным инстинктом выживания, который сейчас управляет российской политической системой.
- Насколько это вмешательство отвечает интересам России и чем оно закончится?
- Вмешательство в Сирии интересам нашей страны никак не отвечает, если под РФ понимать все-таки ее граждан. В конце концов, именно они за все это платят. Все эти разговоры о том, что нам угрожает ИГ - это уход от понимания истинных причинно-следственных связей. У любого радикализма есть социально-экономическая база. А мы за полтора десятилетия хорошую базу для развития российских провинций не только не создали, но еще и перекрыли все социальные лифты, создав фактически неофеодальный порядок.
Поэтому не важно, под какими знаменами радикализованная преимущественно мужская публика молодого и среднего возраста пойдет бороться за свое место под солнцем. Это могут быть неонацисты в спальных районах мегаполисов, православные радикалы, «приморские партизаны», «ополченцы» на востоке Украины или исламисты. Пока не будут созданы возможности для развития и честной конкуренции, число радикалов будет расти.
Так что благородная цель борьбы с «Исламским государством» должна достигаться через реформы и создание привлекательного и честного социально-экономического и политического порядка внутри самой России. И поэтому ничем хорошим наше вмешательство в сирийский конфликт, понятное дело, закончиться не может.
Роман ТЕМНИКОВ