Хрупкий шедевр

ПРОФЕССИЯ
Это кажется волшебством: яркий рисунок, преображающийся от лучей света. Когда-то витражами - «картинами» из цветного стекла - украшали католические храмы, а теперь их можно увидеть не только в церквях, но и в театрах, кафе, жилых домах. В Баку витражи вызывают не меньший интерес, чем в Европе, но истинных мастеров этого дела в нашем городе найти крайне сложно. Однако, нам удалось познакомиться и даже побывать в мастерской у одних из них. Знакомьтесь и вы: Зохраб Муталлибов, художник-монументалист, изготавливающий витражи более 17 лет и все тонкости этого мастерства освоивший на практике.
Его мастерская - это настоящий маленький цех, где происходит весь сложный путь создания витража, вплоть до последних завершающих «аккордов». Здесь царит идеальная чистота и порядок, что редко встретишь в «обиталище» творческих людей. Кстати, как рассказал художник, работа со стеклом достаточно вредна, и стеклянная пыль оседает в легких навсегда. Поэтому следует соблюдать технику безопасности и, в первую очередь, надевать маску.
С первых минут общения с Зохрабом Муталлибовым видно, насколько он влюблен в свое дело. В ходе нашей беседы он рассказал, как из отдельных стеклышек получается целая картина, в чем особенность витража, и как он постигал это непростое, но очень интересное дело.
- Витражами занимается не просто художник, а монументалист, который также специализируется на мозаике и росписи. Им-то я, собственно, и являюсь. Но так как сейчас спрос на мозаику практически сошел на нет, я переключился на витражи.
- Почему сейчас мозаика не актуальна?
- Мозаикой украшали общественные здания и госучреждения, а после распада СССР эта тенденция как-то сама собой ушла в прошлое.
- Помните свои самые крупные заказы на мозаику?
- Да, конечно. В 1981 году мне поручили крупный проект на БАМе. Там строилась станция Уликам и множество новых объектов должны были быть украшены мозаикой с прославлением Азербайджана. Я создал эскизы и, получив одобрение высокого руководства, приступил к работе. В общей сложности в течение десяти лет там появилась станция, торговый центр, школа, детский сад и другие социальные объекты, и все это было украшено моей мозаикой. Кстати, на станции метро «Нефтчиляр» одна из мозаик, на которой изображены рабочие, - это тоже моих рук дело... В прицепе таких работ было много, всех сейчас и не припомнить.
- Расскажите о том, как вы стали художником-монументалистом, почему ваш выбор пал на столь сложный вид искусства?
- Я родился и провел свое детство в поселке Шувялан. Сейчас я считаю, что мне очень повезло, что вырос именно там. Потому что поселок этот был очень развитым - тут находились пансионаты, дома отдыха, были русские школы и даже Дом пионеров. Именно в этом Доме пионеров я и познакомился с изобразительным искусством. После школы я поступил в художественное училище имени Азима Азимзаде. Планировал потом поехать учиться в Москву, но случилось так, что я оказался единственным кормильцем в семье, и про Москву пришлось забыть. Я поступил в институт в Баку.
- При поступлении вы уж были монументалистом, или художником общего профиля?
- Монументалистом я стал как раз в институте, а до этого получал образование по общим направлениям.
- Чем вас привлекла именно манументалистика?
- Дело в том, что в те годы монументалисты зарабатывали намного больше остальных. А я был из малообеспеченной семьи, родители у меня не работали, были младшие брат и сестра. Так что, прежде всего, я должен был думать о том, как прокормить родных. Именно это и повлияло на мой выбор. Будучи студентом, я начал подрабатывать, помогая нашим монументалистам, и к окончанию института уже владел профессией от и до, причем большую часть из полученных знаний я приобрел на практике.
- Что происходило в вашей жизни после того, как надобность в мозаике отпала?
- С этого момента начались тяжелые времена не только для меня, но и для всей страны. Каждый выживал, как мог. Конечно, о творчестве пришлось позабыть. Я работал, где придется, даже писал вывески на базаре, при этом очень стесняясь и пряча лицо. Но выбирать не приходилось.
- Каким же образом дело дошло до витражей?
- После того, как жизнь стала налаживаться, достаток и интересы людей начали меняться. Им захотелось красивой жизни. Первый заказ я получил, благодаря дочери. Она занимается дизайном интерьеров и посоветовала одному из своих клиентов использовать витраж. А так как этот вид искусства был знаком мне по институту, я, не раздумывая, согласился его изготовить.
- Вас не пугало отсутствие практики и большая ответственность?
- Нет, я хорошо учился, да и небольшая практика была. Правда, я не владел всеми секретами этой профессии, но на то нужно было время. В Баку когда-то существовал цех, где создавались витражи по авторским эскизам. Но после развала Союза цех закрылся, и рабочие остались не у дел. Когда я получил свой первый заказ, обратился к одному из них, и мы стали работать в тандеме. Он хорошо владел технической стороной процесса, и я постепенно тоже ему обучился. Происходило все это примерно в 1997-1998 годах.
- Можно ли сказать, что тогда был бум на витражи?
- Да, именно, начался самый настоящий бум. У меня одновременно было по 15-16 заказов. Но где-то года три назад появились клеящиеся пленки на стекло, имитирующие витраж. Вначале они были английские, а затем их стали привозить из Китая. В помещении эти пленки еще могут продержаться года 3-4, но на окнах, которые выходят наружу, очень быстро выцветают. Но, тем не менее, поскольку стоят они гораздо дешевле витражей, многие, гонясь за ценой, не обращают внимания на все остальное.
- Но к настоящему витражу они ведь не имеют никакого отношения?
- Да, не имеют, но, тем не менее, им удалось существенно сбить спрос.
- С чего вы начинаете выполнение заказа?
- Так как я работаю со стеклом, и чаще всего, в больших масштабах, то все начинается с детального обсуждения. Создавая эскиз, я обговариваю с заказчиком все нюансы и тонкости. Цвет, рисунок, формы… Все должно быть обговорено максимально точно, дабы потом не возникло никаких претензий и недоразумений. Это ведь не бумага, и заменить что-то на готовом витраже очень сложно. Стекло припаивается и соединяется между собой медью и свинцом.
- А что, если вдруг разобьется часть уже установленного витража?
- Преимущество витража состоит в том, что, в отличие от обычного стекла, он не разбивается полностью. Если в него, например, попадет камень, то поврежденным окажется лишь одна часть. По идее, мы должны менять всю композицию, но уже научились заменять лишь поврежденный фрагмент.
- Легко ли находить общий язык с заказчиками?
- По-разному. Иногда бывают очень грамотные и разбирающиеся заказчики, но попадаются и такие, которые даже не знают, что такое витраж. Как-то раз ко мне пришел очередной заказчик и попросил создать витраж, на котором хотел видеть рассвет, пробуждение природы, птиц и шелест травы. Услышать звуки ветра и колыхание цветов. Звучит красиво, но как это показать на витраже? Я сказал, что это можно изобразить в живописи, но не на стекле. А другой на мой вопрос, что такое, по его мнению, витраж, заявил, что это написанная на стене картина, которую сверху покрыли стеклом.
- Вы рассказали о памятных мозаичных работах. А как насчет витражей? Можете и о них рассказать?
- Заказов было много, и все очень разные. Я часто работал в частных домах и виллах, в общественных зданиях и даже в здании Верховного суда, Центральной избирательной комиссии и др. Но, пожалуй, самым запоминающимся для меня было украшение здания Римской католической церкви Непорочного зачатья Девы Марии. За эту работу меня даже наградили медалью римской католической церкви.
- Помимо этого у вас нет больше наград?
- Нет. За работу, проделанную на БАМе, я получил благодарственную грамоту, и все. Но мне не важны звания и награды. Я не гонюсь за славой или популярностью, мои работы говорят сами за себя.
Виктория ТРЕТЬЯКОВА