• пятница, 29 Марта, 02:22
  • Baku Баку 7°C

Генералы братья Ядигяровы - Династия

09 ноября 2014 | 11:25
Генералы братья Ядигяровы - Династия
Во время краткого пребывания в Стамбуле им стало ясно, что быстрого возвращения домой не ожидается. В это время несколько стран (Турция, Греция, Франция и Польша) открыли свои границы и предложили политическое убежище молодым офицерам с Кавказа, обещая при этом продолжение военной карьеры. Молодые братья Ядигяр выбрали далекий «Лехистан».
Это не было случайным решением - в их родовом имении служил поваром Мартин Яницкий - польский повстанец 1863 года. Вечерами после работы старый поляк рассказывал молодым кавказцам «байки» о свободе и как за нее сражаются. Эти рассказы о подлинных событиях вызвали в молодых головах восхищение и уважение к народу, который так долго мог бороться за свою независимость - именно потому они выбрали Польшу.
В 1921 году Велибек и его старший брат приехали в Польшу. Их приняли очень радушно. После прохождения различных курсов для офицеров отец получил первое назначение - в 10-й полк конных стрелков, который стоял в Ланьцуте. Во время очередных маневров он получил высокую оценку генерала Януша Глуховского (военного вице-министра и первого командира 7-го полка Люблинских уланов). Генерал и его жена Мария занялись молодым кавказцем. По указанию генерала отец окончил Высшее военное училище (выпуск 1930-32), а затем был переведен в 7-й полк уланов, с которым был связан до конца своей жизни.
Окружение, в котором он находился, было в основном легионерским. Закадычным другом отца стал генерал Станислав Гжмот-Скотницкий. Может быть, из-за него отец, который никогда не служил в легионах, стал легионером по своим взглядам. Трижды в жизни он встречался с маршалом Пилсудским. Первый раз - во время подготовки к экзаменам в военном училище. Перед свиданием с невестой он засиделся в Бельведерской библиотеке. Сильно опаздывая, выскочил из дворца, не успев застегнуть по уставу длинный войсковой плащ. На бегу он натолкнулся на человека, который оказался первым маршалом Польши - Юзефом Пилсудским. Увидев перепуганную мину отдающего честь молодого человека, маршал с улыбкой спросил: «А скажи-ка, парень, красивая она?» - «Так точно, пан маршал!» - прозвучал ответ. «Ну беги, только плащ свой застегни»...
Следующая встреча была во время визита важных гостей из Турции. Маршал потребовал: «Позовите мне этого турка, пусть переводит».
«Турком» был мой отец. Третьей и последней встречей был 3-минутный почетный караул у катафалка маршала в мае 1935 года.
Война застала отца на посту научного директора Центра обучения кавалерии в Грудзензе. Он вернулся в свой полк и принимал участие в сражениях. Был взят в плен немцами, через несколько месяцев освобожден как чужестранец.
Немедленно по прибытии в Варшаву отец начал создавать 7-й конспиративный уланский полк; был создателем и командиром «Оленя» вплоть до 1944-го. Из рассказов его «хлопцев» - как он сам их называл - знаю, что был очень строгим и аккуратным командиром, но при этом его очень любили. Все считали, что с ним всегда «счастливая звезда», солдаты шли на задание спокойно, когда он шел с ними, знали, что ничего плохого не случится. Из-за личной дружбы с генералом Бур-Коморовским у отца были две функции в АК. Кроме своего любимого полка он был начальником отдела кавалерии в главном командовании.
Я родилась в 1942 году в столичном городе Варшава, моя мать, Ванда, была связной в «Олене», а я «помогала» ей возить секретную почту в моей детской коляске. Когда был создан подчиненный СССР аппарат власти в Польше, звучали призывы к восстанию в Варшаве, а Красная армия занимала восточные польские земли, генерал Бур-Коморовский дал отцу личный приказ выехать на запад, а также обещание, что восстания пока не будет. 17 мая 1944 года мы покинули Варшаву и выехали в Вену.
Получив трагическую новость о начале восстания, отец вернулся в Польшу. К сожалению, было уже слишком поздно. Полк был почти полностью уничтожен при неудачной атаке здания гестапо у аллеи Шуха. Тогда отец, сохранив полковое знамя, которое было закопано на территории имения Белковских, отдал свой последний приказ: распустить полк.
В эти драматичные и, как оказалось, последние минуты на польской земле отец отыскал моего деда - Станислава Эминовича, который после смерти моей бабушки - Ядвиги (Булгарин-Эминович) - бродил по руинам Варшавы. Отцу удалось покинуть (вместе со своим тестем) свою вторую родину в те минуты, когда советские танки начали входить в Варшаву. Семья воссоединилась в Вене и после трех месяцев пути добралась до Италии. Из Италии вместе с польской армией мы поехали в Англию. Сначала мы жили в лагере Тилсток, комендантом которого был отец, потом перебрались в Лондон. Родители все время искали во временных лагерях своих товарищей из АК.
Для меня, единственного ребенка, это незабываемые времена. Мне было четыре года, я была любимицей друзей моего отца: генерала Бур-Коморовского и его очаровательной жены Ирены, генерала Януша Глуховского и его жены - моей крестной матери, генерала Владислава Андерса и полковых товарищей. По желанию подчиненных отца из «Оленя» мое крещение было отложено на послевоенное время. Оно состоялось в Лондоне 28 декабря 1947 года. Крестной матерью была, как я уже вспоминала, жена генерала Глуховского, крестным отцом - генерал Казимир Сосковский, которого представил генерал Бур-Коморовский (вспомнить собственное крещение - это удивительное чувство...). Я была с отцом в тот день, когда польские боевые знамена были переданы в музей в Лондоне, тогда я не понимала, почему все такие серьезные, почему у генералов слезы на глазах...
После войны и демобилизации нам не оставалось ничего, кроме эмиграции. Мы попали в Аргентину. Приплыли 28 февраля на военном транспорте. Вместе с нами на корабле были люди, у которых не было ничего, даже документов. Сейчас же по прибытии отец приступил к созданию военных организаций: Независимого товарищества Армии Крайовой в Буэнос-Айресе (много лет он был его председателем), Товарищества 7-го полка уланов, а через некоторое время - Союза кавказцев. Наконец, он стал вице-председателем Организации порабощенных народов Европы; ее председателем был литовец, генерал Теодор Даукантас, большой друг поляков.
Спустя четыре года в Аргентине после долгой и тяжелой болезни умерла моя мать. Она до конца мужественно занималась нашим скромным хозяйством и в меру возможностей - общественной деятельностью. После ее смерти на отца легла ответственность по воспитанию единственной дочери. С работой было нелегко, особенно польскому офицеру-профессионалу. Первые несколько лет он работал в порту на разгрузке судов, потом на текстильной фабрике, тоже рабочим. Впрочем, не он один был в таком положении. Польские офицеры, часто уже немолодые, работали ночными сторожами (например, дипломированный полковник Земовит Грабовский), рабочими на разных фабриках (генерал Ежи Завиша - на фабрике синтетических материалов). Потом одинокие, в преклонном возрасте, они умирали в приютах для стариков.
По мере взросления я делила свое время между учебой, общественной деятельностью и ведением хозяйства, позже - еще и работой. 13 декабря 1971 года Ядигяр скончался от третьего инфаркта.
Продолжение следует
На снимке:
полковник Велибек Садыг бек оглу Ядигяров (1898 г.)
Зулейха ханым Вели бек гызы Ядигярова - Калиновская (1942г.)

Шамистан НАЗИРЛИ,
военный писатель-публицист
banner

Советуем почитать