Баку 24°C
Денис Денисов: «Армянские радикалы считают, что в поражении Армении виновата Россия»
Интервью Caliber.Az с директором Института миротворческих инициатив и конфликтологии, доцентом Финансового университета при правительстве РФ Денисом Денисовым.
- Прошел год со дня подписания трехстороннего заявления лидеров Азербайджана, России и Армении. Приблизились ли стороны к какому-то консенсусу за это время?
- Конечно же, стороны достигли определенного консенсуса, и недаром мы говорим о годовщине принятия трехстороннего заявления, но вместе с тем, это совершенно закономерно и неудивительно, что до сих пор сохраняются определенные разногласия. Позиции не урегулированы за этот год, но ожидать, что за такой короткий промежуток времени можно бы полностью разрешить этот конфликт с учетом позиций всех сторон, условий и задач, я думаю, просто невозможно.
В реальности, если мы проанализируем конфликты последних десятилетий, то увидим, что подобного рода кризисы в такие сроки, к сожалению, не разрешаются. Существует огромное количество факторов, которые препятствуют этому и подразумевают, что для того, чтобы действительно установить подлинный, стратегический мир на территориях, необходимо гораздо больше времени, и конечно же, нужна политическая воля сторон. Причем она должна выражаться в конкретных решениях. В данном случае мы можем говорить о том, что вроде есть политическая воля не возобновлять конфликт на данном этапе.
- Как вы оцениваете отношения России и Турции на карабахском направлении? Можно сказать о наличии точек соприкосновения?
- Это тот вопрос, на который нет ни одного четкого ответа. В разных плоскостях существуют, с одной стороны, общие интересы, связанные с регионом Южного Кавказа и теми геостратегическими, геоэкономическими проектами, в которых заинтересованы как одна, так и другая сторона. Это, безусловно, очень важное подспорье для того, чтобы совместными усилиями пытаться урегулировать конфликт.
С другой стороны, оба государства претендуют на роль регионального лидера, стратегические цели зачастую несколько разнятся, но это совершенно нормально. Было бы удивительно, если бы Турция и Россия в унисон работали на геополитическом уровне.
- Как в российском обществе отреагировали на состоявшийся во вторник митинг армянских националистов, ратующих за разрыв отношений с Москвой и провозглашение курса на сближение с Западом? Тем более, когда подобные выпады позволяет себе стратегический союзник Москвы?
- Когда мы говорим о подобных мероприятиях, мы их точно не отождествляем с народом Армении. Если это было бы на официальном уровне, то стоило бы, конечно, реагировать и делать это очень жестко. Но мы же прекрасно понимаем, что часть армянского общества очень болезненно переживает сложившуюся ситуацию и действительно существует определенная доля радикалов, которую можно было бы оценивать до 10%. Они считают, что в сложившейся ситуации виновата Российская Федерация. И вот эти люди выходят на подобного рода митинги, делают неуместные и деструктивные заявления, которые точно не могут позитивно повлиять на урегулирование конфликта и региональную стабильность, а самое главное - на нормальное развитие Армении. Мы все прекрасно понимаем и считаем это недопустимым.
- Возможна ли перспектива реванша в случае прихода Кочаряна к власти в Армении? Способны ли они пересмотреть итоги трехстороннего заявления?
- Во-первых, нет объективных предпосылок для того, чтобы считать, что Кочарян или другие оппозиционеры смогут прийти к власти в Армении. Как мы помним, летом состоялись выборы, на которых достаточно уверенную победу одержала партия действующего премьер-министра Пашиняна. И сразу после окончания войны были попытки смены политического режима в Армении, но они не увенчались успехом. Рассуждать о том, что будет в случае прихода оппозиции к власти, кажется, не очень корректным в этой ситуации.
Во-вторых, вы правильно отметили в своем вопросе, что определенная ревизия может быть, но конфликта не будет, потому что есть в этом вопросе консенсус ключевых геополитических игроков. И, кстати, когда мы говорим про армянскую сторону, мы не должны забывать и азербайджанскую. В азербайджанском обществе тоже есть люди, считающие, что надо довести дело до конца и не стоит останавливаться на достигнутом. В этом отношении очень важно соблюсти баланс и одергивать горячие головы. Как бы не поменялась политическая конфигурация в Армении, в России есть политическая воля, направленная на недопущение обострения ситуации и возобновление войны.
- Как вы оцениваете деятельность российских миротворцев в Карабахе? Справляются ли они со своими обязанностями? В этом контексте хотел бы напомнить недавнюю провокацию армянской стороны в связи с поездкой министра обороны Армении Аршака Карапетяна в Карабах. Смог бы он проехать на территорию Азербайджана без разрешения российских миротворцев?
- Если у Азербайджана есть существенные претензии к деятельности российских миротворческого контингента в Карабахе, то он может всегда их открыто высказать и в случае необходимости отозвать свое приглашение. Мы же понимаем, что в любом конфликте, если одна из сторон выступает против той или иной миротворческой миссии, то она нормально функционировать не сможет. Инциденты будут и дальше, не бывает миротворческих миссий без инцидентов. В противном случае это стало бы универсальным механизмом разрешения любого конфликта. В Эфиопии сейчас идут военные действия между повстанцами и правительственными войсками, вот можно было бы туда их отправить, и все бы закончилось, но это так не работает.
Все работает через компромиссы, естественно, если для азербайджанской стороны подобные инциденты болезненны, то они должны доносить свою озабоченность до руководства миротворческого контингента и высшего политического руководства Российской Федерации и для этого есть все возможности. Если возникает вопрос, то его нужно озвучивать, обращаться к миротворцам. Это же гарант стабильности.
Тут можно добавить, что создание на территории Азербайджана совместного российского-турецкого мониторингового центра является позитивным моментом. Здесь мы видим совместную реализацию миротворческой инициативы двух крупных региональных игроков, которые в данном случае через компромисс понимают необходимость этой стабильности. Это опровержение тех, кто пытается представить, что интересы России и Турции не совпадают на сто процентов. А подобные проекты опровергают это и говорят о заинтересованности обеих сторон в стабильности в регионе, а не дальнейшем конфликте.
- По какой причине затягивается разблокировка коммуникаций?
- Эта проблема существует, и она может быть решена только при наличии политической воли двух сторон. Мы же знаем, что существует ряд нюансов, которые не сильно симпатичны вовлеченным сторонам, они объективно препятствуют возобновлению двусторонних отношений. Все это находится на политическом уровне, и пока политики не примут решения об интенсификации диалогов по этим направлениям, к сожалению, ничего не будет. Здесь все факторы - экономический, социально-культурный, гуманитарный - являются заложниками политического процесса.
- Прошел год со дня подписания трехстороннего заявления лидеров Азербайджана, России и Армении. Приблизились ли стороны к какому-то консенсусу за это время?
- Конечно же, стороны достигли определенного консенсуса, и недаром мы говорим о годовщине принятия трехстороннего заявления, но вместе с тем, это совершенно закономерно и неудивительно, что до сих пор сохраняются определенные разногласия. Позиции не урегулированы за этот год, но ожидать, что за такой короткий промежуток времени можно бы полностью разрешить этот конфликт с учетом позиций всех сторон, условий и задач, я думаю, просто невозможно.
В реальности, если мы проанализируем конфликты последних десятилетий, то увидим, что подобного рода кризисы в такие сроки, к сожалению, не разрешаются. Существует огромное количество факторов, которые препятствуют этому и подразумевают, что для того, чтобы действительно установить подлинный, стратегический мир на территориях, необходимо гораздо больше времени, и конечно же, нужна политическая воля сторон. Причем она должна выражаться в конкретных решениях. В данном случае мы можем говорить о том, что вроде есть политическая воля не возобновлять конфликт на данном этапе.
- Как вы оцениваете отношения России и Турции на карабахском направлении? Можно сказать о наличии точек соприкосновения?
- Это тот вопрос, на который нет ни одного четкого ответа. В разных плоскостях существуют, с одной стороны, общие интересы, связанные с регионом Южного Кавказа и теми геостратегическими, геоэкономическими проектами, в которых заинтересованы как одна, так и другая сторона. Это, безусловно, очень важное подспорье для того, чтобы совместными усилиями пытаться урегулировать конфликт.
С другой стороны, оба государства претендуют на роль регионального лидера, стратегические цели зачастую несколько разнятся, но это совершенно нормально. Было бы удивительно, если бы Турция и Россия в унисон работали на геополитическом уровне.
- Как в российском обществе отреагировали на состоявшийся во вторник митинг армянских националистов, ратующих за разрыв отношений с Москвой и провозглашение курса на сближение с Западом? Тем более, когда подобные выпады позволяет себе стратегический союзник Москвы?
- Когда мы говорим о подобных мероприятиях, мы их точно не отождествляем с народом Армении. Если это было бы на официальном уровне, то стоило бы, конечно, реагировать и делать это очень жестко. Но мы же прекрасно понимаем, что часть армянского общества очень болезненно переживает сложившуюся ситуацию и действительно существует определенная доля радикалов, которую можно было бы оценивать до 10%. Они считают, что в сложившейся ситуации виновата Российская Федерация. И вот эти люди выходят на подобного рода митинги, делают неуместные и деструктивные заявления, которые точно не могут позитивно повлиять на урегулирование конфликта и региональную стабильность, а самое главное - на нормальное развитие Армении. Мы все прекрасно понимаем и считаем это недопустимым.
- Возможна ли перспектива реванша в случае прихода Кочаряна к власти в Армении? Способны ли они пересмотреть итоги трехстороннего заявления?
- Во-первых, нет объективных предпосылок для того, чтобы считать, что Кочарян или другие оппозиционеры смогут прийти к власти в Армении. Как мы помним, летом состоялись выборы, на которых достаточно уверенную победу одержала партия действующего премьер-министра Пашиняна. И сразу после окончания войны были попытки смены политического режима в Армении, но они не увенчались успехом. Рассуждать о том, что будет в случае прихода оппозиции к власти, кажется, не очень корректным в этой ситуации.
Во-вторых, вы правильно отметили в своем вопросе, что определенная ревизия может быть, но конфликта не будет, потому что есть в этом вопросе консенсус ключевых геополитических игроков. И, кстати, когда мы говорим про армянскую сторону, мы не должны забывать и азербайджанскую. В азербайджанском обществе тоже есть люди, считающие, что надо довести дело до конца и не стоит останавливаться на достигнутом. В этом отношении очень важно соблюсти баланс и одергивать горячие головы. Как бы не поменялась политическая конфигурация в Армении, в России есть политическая воля, направленная на недопущение обострения ситуации и возобновление войны.
- Как вы оцениваете деятельность российских миротворцев в Карабахе? Справляются ли они со своими обязанностями? В этом контексте хотел бы напомнить недавнюю провокацию армянской стороны в связи с поездкой министра обороны Армении Аршака Карапетяна в Карабах. Смог бы он проехать на территорию Азербайджана без разрешения российских миротворцев?
- Если у Азербайджана есть существенные претензии к деятельности российских миротворческого контингента в Карабахе, то он может всегда их открыто высказать и в случае необходимости отозвать свое приглашение. Мы же понимаем, что в любом конфликте, если одна из сторон выступает против той или иной миротворческой миссии, то она нормально функционировать не сможет. Инциденты будут и дальше, не бывает миротворческих миссий без инцидентов. В противном случае это стало бы универсальным механизмом разрешения любого конфликта. В Эфиопии сейчас идут военные действия между повстанцами и правительственными войсками, вот можно было бы туда их отправить, и все бы закончилось, но это так не работает.
Все работает через компромиссы, естественно, если для азербайджанской стороны подобные инциденты болезненны, то они должны доносить свою озабоченность до руководства миротворческого контингента и высшего политического руководства Российской Федерации и для этого есть все возможности. Если возникает вопрос, то его нужно озвучивать, обращаться к миротворцам. Это же гарант стабильности.
Тут можно добавить, что создание на территории Азербайджана совместного российского-турецкого мониторингового центра является позитивным моментом. Здесь мы видим совместную реализацию миротворческой инициативы двух крупных региональных игроков, которые в данном случае через компромисс понимают необходимость этой стабильности. Это опровержение тех, кто пытается представить, что интересы России и Турции не совпадают на сто процентов. А подобные проекты опровергают это и говорят о заинтересованности обеих сторон в стабильности в регионе, а не дальнейшем конфликте.
- По какой причине затягивается разблокировка коммуникаций?
- Эта проблема существует, и она может быть решена только при наличии политической воли двух сторон. Мы же знаем, что существует ряд нюансов, которые не сильно симпатичны вовлеченным сторонам, они объективно препятствуют возобновлению двусторонних отношений. Все это находится на политическом уровне, и пока политики не примут решения об интенсификации диалогов по этим направлениям, к сожалению, ничего не будет. Здесь все факторы - экономический, социально-культурный, гуманитарный - являются заложниками политического процесса.
