Карабах за 23 часа

19–20 сентября 2023 года был восстановлен суверенитет и конституционный порядок на всей территории нашей страны. О замысле операции, ее целях и причинах, юридической квалификации и стратегических последствиях мы беседуем с доктором философии в области национальной безопасности и военных наук, преподавателем Национального университета обороны Азербайджана Зафаром Наджафовым.

– Зафар муаллим, если вернуться к событиям 2023 года, что в ретроспективе стало главным триггером эскалации и как это повлияло на правовую и военную логику ответных действий Баку?

– Несомненно, до начала локальной антитеррористической операции провокации, осуществлявшиеся Арменией на азербайджанских территориях, где были временно размещены российские миротворцы, а также на международной арене, служили поддержанию военно-политической напряженности в регионе и планам внешних сил по созданию хаоса. Главной причиной великой победы, одержанной Азербайджаном в военных событиях, стало и углубление политического кризиса в отношениях между Россией и Арменией. В основе этого кризиса лежит отход Армении от традиционной геостратегии.

Премьер-министр Армении Никол Пашинян, назвавший в одном из интервью 99-процентную зависимость Армении от России стратегической ошибкой, отказался подписать декларацию Совета коллективной безопасности организации на ереванском саммите ОДКБ.

В январе 2023 года Армения не позволила ОДКБ провести учения на своей территории и не участвовала в специальных спасательных учениях стран-членов ОДКБ, прошедших в Беларуси 1-6 сентября, связав это с ситуацией в стране.

Однако с 11 по 16 сентября 101-я воздушно-десантная дивизия армии США провела учения Eagle Partner-2023 совместно с военнослужащими 1-й бригады и Национальной гвардии Канзаса. В этих учениях приняли участие около 85 американцев и 175 армянских солдат. Хотя Армения имела программу сотрудничества с ними еще с 2003 года, такой смелости она ранее не проявляла.

– Где, на ваш взгляд, прошла «точка невозврата» в отношениях Армении и России, и какие механизмы сделали этот дрейф необратимым?

– Официальный Ереван уже тогда занял антироссийскую позицию, из-за чего МИД РФ вызвал посла Армении Вагаршака Арутюняна и вручил ему жесткую ноту протеста. В ней были упомянуты ратификация Римского статута, визит Анны Акопян в Киев с передачей гуманитарной помощи, учения с участием США и оскорбительные высказывания спикера парламента. На этом фоне глава «Европейского комитета по развитию НАТО» Гюнтер Феллингер публично призвал Армению вступить в Альянс. Все это указало на расшатывание основ российско-армянского военно-политического союза и курс Еревана на диверсификацию внешней и оборонной политики. Пашинян, продвигая в обществе образ «предательского союзника», одновременно прикрыл внутренние провалы и сдержал пророссийскую оппозицию. Судя по шагам власти, выход из ситуации Армения искала уже не в Москве, а на Западе, и прежде всего в США.

– Как тогда это воспринял Тегеран?

– Естественно, стремительное движение Армении на Запад вызвало обеспокоенность и у Ирана. Хотя Иран рассматривает территориальную целостность Армении как свою «красную линию», он не считал и не считает приемлемым ее совместные учения с Вооруженными силами США. С одной стороны, размещение на территории Армении гражданской миссии Европейского союза близ границы с Ираном, а с другой – желание расширить военно-политические связи с Соединенными Штатами не сулили бы Ирану ничего хорошего. Покойный президент Ирана Ибрахим Раиси не скрывал обеспокоенности своей страны, назвав армяно-американские военные учения «подозрительными маневрами».

– И все же, какие конкретные события сделали проведение локальной антитеррористической операции неизбежным и каковы ее результаты?

– Кровавый инцидент 19 сентября 2023 года по вине незаконных армянских формирований и стал причиной начала проведения локальной антитеррористической операции, которая продолжалась всего 23 часа. В результате успешных боевых действий более 90 позиций армянских вооруженных сил перешли под контроль Азербайджанской армии. Эта мера заключалась в разоружении и сдаче всех незаконных военных подразделений, ликвидации нелегальных структур в Карабахе, т.е. на суверенной территории Азербайджана, таких как «президент», «парламент», «министерства» и др. К 1 января 2024 года сепаратистский режим должен был принять решение о самороспуске. В результате операции Азербайджан смог в полной мере выполнить поставленную перед ним задачу.

– Можно ли квалифицировать действия Азербайджана 19-20 сентября 2023 года как законную индивидуальную самооборону и по каким ключевым критериям это проверяется?

– Международно-правовая логика этой операции прозрачна и опирается на четыре опорные позиции. Во-первых, Баку реализовал право на индивидуальную самооборону, закрепленное в статье 51 Устава ООН, защищая территориальную целостность и суверенитет. Во-вторых, действия были строго адресованы военным целям и комбатантам, с соблюдением норм МГП. Преднамеренных ударов по гражданскому населению не наносилось. Показательно, что миссия ООН, посетившая Карабах 2 октября, отметила отсутствие ущерба гражданской инфраструктуре в ходе операций 19-20 сентября.

В-третьих, подтвержден фундаментальный принцип: сепаратизм, терроризм и попытки сепарации против территориальной целостности государства незаконны и бесперспективны.

В-четвертых, немедленный переход к обсуждению невоенных аспектов реинтеграции в Евлахе сразу после завершения операций продемонстрировал приверженность Азербайджана миру, диалогу, толерантности и мультикультурализму.

В сумме это – юридически выверенная и политически ответственная линия: защита признанных на международном уровне границ при одновременном соблюдении законов войны и готовности к мирному урегулированию.

– Почему попытка представить меры Баку как «этнические чистки» не сработала в СБ ООН. В чем ключевая юридическая логика?

– В целях затмить успех Азербайджана в локальной антитеррористической операции заседание Совета Безопасности ООН 21 сентября 2023 года, проведенное по просьбе Армении, действительно завершилось безрезультатно для армянской стороны. На этом заседании попытки министра иностранных дел Армении Арарата Мирзояна представить локальную антитеррористическую операцию Азербайджана как этнические чистки потерпели неудачу. Министр иностранных дел Азербайджана Джейхун Байрамов подчеркнул, что Армения удерживала войска на территории Азербайджана, что является неприемлемым для суверенного государства, и заявил, что официальный Баку готов гарантировать все права и свободы этническим армянам – жителям Карабахского региона в рамках Конституции АР и соответствующих международных механизмов по правам человека. Министр иностранных дел Армении, не сумевший заручиться необходимой поддержкой со стороны союзников и занять позицию против справедливой позиции Азербайджана, был вынужден покинуть заседание. Это заседание Совета Безопасности ООН закончилось без принятия каких-либо документов, как и заседание 16 августа. Азербайджану удалось доказать, что операция, проведенная 19-20 сентября 2023 года, является его внутренним делом и осуществлена в соответствии с нормами международного права.

– Успех Азербайджана в локальной антитеррористической операции не мог не повлиять на геополитическую систему Южного Кавказа…

– Да, в результате предпринятых шагов усилился Азербайджан и ослабились Иран и Россия, поддерживавшие армян в этом конфликте. Полное восстановление территориальной целостности Азербайджана привело к тому, что наша страна стала ведущим государством Южного Кавказа, военные и политические интересы нашего военного союзника, братской Турции, в регионе были еще более укреплены, а геостратегическое влияние тюркского мира расширилось. Эта успешная операция ускорила процессы демаркации и делимитации с Арменией, привела к подписанию Вашингтонских документов и практически открытию Зангезурского коридора. Кроме того, восстановление территориальной целостности Азербайджана, по сути, избавило нынешнее армянское правительство от тяжелого бремени карабахского сепаратистского режима, способствовало устранению его зависимости от России, прекращению военного присутствия последней в Карабахе и ослаблению военных и политических интересов России на Южном Кавказе в целом.