«Отец солдата», «Саженцы», «Твой сын, земля»…

СОБЕСЕДНИК
Оперативная хроника широко разнесла весть о том, что в Киноцентре Низами состоится первый показ цветной версии вышедшего на экраны в 1964 году черно-белого фильма «Отец солдата». Состоится с участием режиссера Резо Чхеидзе, пожаловавшего по этому поводу в Баку, где у него много друзей, где и прежде получали первое благословение публики и коллег-кинематографистов многие его работы.
Все получилось, как положено: представление именитого гостя зрителям, пресс-конференция с вопросами и ответами. И, конечно же, рассказ режиссера о том, как и благодаря кому родился фильм-шедевр, при реставрации которого было решено перевести его в цветное изображение, по мнению специалистов, приближающее ленту к тем стандартам, которые более приемлемы для зрителей нынешнего и будущих поколений.
Рассказ, в котором Реваз Давидович на сей раз особенно подчеркивает выдающуюся роль в звездном успехе «Отца солдата» автора сценария Сулико Жгенти, имя которого, увы, почти всем собравшимся здесь ни о чем не говорит!
Странное дело! Ведь практически не впервые в тени остаются заслуги выдающегося автора литературного произведения, запечатлевшего в нем не только собственную биографию, но и создавшего благодаря этому собирательный образ обеспечившего победу рядового войны, человека из народа, в то время как имя режиссера и название фильма во всем мире обретают значение синонимов.
- Обидно? - спрашиваю сидящую рядом дочь маститого литератора Кетеван Жгенти. И спрашиваю не потому только, чтобы удовлетворить естественное любопытство. Хочу понять, чтобы по-журналистски убедительно рассказать, можно ли отделить меру заслуг сценариста и режиссера в успехе и популярности фильма. Но в ее вопросительном взгляде сразу же вижу и ответ:
- А нужно ли?..
Мы не случайно оказались рядом в зале кинотеатра с Кетеван, приехавшей в Баку вместе с коллегами. Как продюсера ее привел в азербайджанскую столицу другой, весьма серьезный и в лучшем смысле этого слова амбициозный проект, о котором разговор нам еще предстоял. А пока… Ну как я могла упустить возможность узнать «из первоисточника» подробности о том, как создавался «Отец солдата», о творчестве ее отца, у которого не было оснований сетовать на судьбу…
- Кети! Не секрет, что по сложившейся в наших краях традиции лавры успеха удостоившейся их киноленты достаются режиссеру, а заслуги сценариста, как и других членов творческой группы, остаются в тени. Считаете ли вы это несправедливостью?
- У меня нет оснований так рассматривать ситуацию. Известно, что за рубежом главным автором фильма считают сценариста. Отцу, кстати, и в бывшем СССР гонорар заплатили из такого расчета. И вниманием он никогда не был обделен. А что касается молвы… Интеллигентные люди не позволяют себе выяснять происхождение такой традиции или судачить на подобные темы. Да вот и сам батоно Реваз сегодня подчеркнуто начал с того, что весь фильм «Отец солдата» - история самого Сулико Жгенти и потому не мог быть проходным, холодным, неискренним…
- С чего все началось?
- Папа добровольно ушел на фронт 16-летним юношей, а когда сообщил родителям о ранении, его мама и отец, не раздумывая, собрались в дорогу, чтобы навестить сына в госпитале, но на самом деле опоздали. История повторялась несколько раз, и встретиться с раненым сыном мои бабушка и дедушка смогли… лишь при четвертой попытке - таков пример родительской любви и привязанности к своему ребенку независимо от его возраста!

- В фильм эти эпизоды не вошли…
- У сценария свои законы… Свой ритм, своя логика. И хотя большую часть эпизодов Сулико Жгенти написал с натуры и по горячему следу, многое он домысливал уже как дипломированный выпускник сценарного факультета, постигавший тайны выбранной профессии в мастерской знаменитого Евгения Габриловича во Всесоюзном институте кинематографии. Там, кстати, в те же годы учился на режиссера Резо Чхеидзе, да и многие закаленные в боях фронтовики, ставшие его коллегами, которым также хватило таланта и фронтового опыта, чтобы осмыслить на пределе эмоционального напряжения и пронзительно описать пережитое, чтобы войти в историю мирового кино.
- Судя по многочисленным фильмам, Сулико Жгенти рано определился с основными нравственными ценностями, осмыслив впечатления, впитанные генетически острым умом.
- Он ощущал свою миссию, жил в раздумьях о достойных большого внимания проблемах общечеловеческого масштаба. И известности, и успеха этому сосредоточенному человеку всегда хватало. Во всяком случае, он считал, что его судьба сложилась счастливо - много писал о том, что хорошо знал и чувствовал, по его сценариям снимали фильмы, его хвалили, чествовали, награждали.
В те часы, когда дочь сценариста в который раз вместе с заполнившими роскошный зал лучшего в Баку кинотеатра зрителями, большая часть которых с замиранием сердца и даже со слезами на глазах впервые смотрела мировой шедевр «Отец солдата» с его потрясающими батальными и лирическими сценами, я уже имела и с пристрастием просмотрела книгу «Сулико Жгенти. Судьба солдата, сценариста», с любовью изданную его дочерями - Ольгой и Кетеван. Как человек, явно не знающий чувства кичливости и апломба, Кети достаточно робко вручила мне ее накануне, подарив таким образом не только возможность сравнивать тексты сценария и их зрелищный эквивалент, но и понять нелепость попытки рассматривать их как самостоятельные элементы. Во всяком случае, в данной ситуации.
Менее десяти строк понадобилось сценаристу, чтобы показать потрясение героя, увидевшего, что лихой здоровяк, ловко управляющий запряженной в телегу лошадью, на ком, как говорится, пахать да пахать, оказался… инвалидом, у которого выше колен ампутированы обе ноги. И кадров на то, чтобы показать один из звериных ликов войны, понадобилось немного, но эффект!!!
И на бумаге равнодушно не отнесешься к строкам о новаторски выписанном эпизоде выступления концертной бригады, посланной на передовую в награду за мужество и в качестве средства психологической разгрузки. Но когда видишь на экране крепко уснувших после кровопролитного боя солдат и офицеров, чьи лица кадр за кадром укрупняет камера, надрывно оглашающие заснеженную округу звуки грузинской плясовой воспринимаешь не только как волнительный эпизод из фронтовых будней, а как щемящую правду о героях войны. Тех, кто в едином порыве объединяется в борьбе за действительно правое дело, чья боль - по силе воздействия сродни чувствам, вызываемым величественным гимном моряков о гибнущем «Варяге», маршем «Прощание славянки», грузинской застольной «Мравалжамиер» («Многая лета»), согревающей душу лирической «Сулико» и нежной незамысловатой песенкой «Данама» о теплом добром дождичке, олицетворяющем детскую чистоту и символ родины.
- Кети, в творчестве Сулико Жгенти явно прослеживается тема патриотизма - подмечают ли это зрители, критики?
- Естественно! Это лейтмотив его произведений! Его личного существования.
- А верен ли мой вывод, что символом воспринимается ЗЕМЛЯ?
- Спасибо, что выделяете главный стержень его мировоззрения.
- И всего-то на примере его сценариев… Знаете, как-то легко и органично принимаешь эпизоды, связанные с отношением к земле-кормилице и понимаешь, как глупы и бесполезны все лозунги и призывы любить родину.
- Помните, как Георгий Махарашвили разминает в жилистом, опаленном солнцем кулаке, уже привыкшем сжимать автоматное ложе, комок чернозема, выглянувшего из-под начавшего таять снега и «рассказывающего» потомственному виноградарю, что готов принять в свое лоно семена, которым пора прорастать в урожай…
- Как не помнить…
- Не посчитайте за нескромность, но в мире существует однозначное мнение, что все фильмы по сценариям Сулико Жгенти не только обладают огромными художественными достоинствами, но и замешаны на самых высоких нравственных принципах.
- О какой нескромности может идти речь, если его наследие включает «Отец солдата» в исполнении Серго Закариадзе, «Дон Кихот» по великому Сервантесу с Кахи Кавсадзе и в свое время снимавшимся в фильмах азербайджанских кинематографистов Мамукой Кикалейшвили, «Саженцы» с Рамазом Чхиквадзе, «Тепло твоих рук (Думы матери)» с неподражаемой Софико Чиаурели, «Твой сын земля» с Тимуром Чхеидзе, даже в материале о партийном руководителе, мастерски воспевающем многострадальную землю-родину…
- Да уж, Резо Чхеидзе, другие режиссеры, великие актеры вложили много туда и таланта, чтобы Сулико Жгенти выплеснул волновавшие его ностальгические мотивы, на генетическом уровне заложенное в наших людях чувство любви к своим корням, исподволь восстанавливая характерные для нас очень тесные связи между, как бы мы сейчас сказали, городом и селом.
- И какое-то свое понимание выражения «Время собирать камни» - когда-то кем-то по недомыслию разбросанные… Проект фильма о своем соотечественнике Георгии Баланчивадзе, ради которого мы с вами и встретились, из тех самых устремлений?
- Конечно…
Готовя в качестве продюсера фильм о всемирно известном балетмейстере Джордже Баланчине, который снимается по заказу канала Россия-культура, Кетеван вместе с написавшей сценарий и режиссером этой ленты своей старшей сестрой Ольгой уже отсняла необходимый материал в США. Там, где и после кончины великого мастера активно работает его детище - труппа Нью-Йорк-сити балет.
Согласована поездка Кетеван в Санкт-Петербург, где на заре ХХ века талантливый грузинский юноша Георгий Баланчивадзе, получивший добротное образование, некоторое время блистал как лучший танцовщик на прославленной сцене Мариинского театра, чтобы, в одночасье покинув Россию, стать прославленным… американским хореографом.
После она могла бы считать законченной работу над фильмом, если б не обнаружился еще один интересный факт из биографии мастера. Оказывается, в 1962 году выдающийся балетмейстер вместе с артистами своей труппы посетил Баку. Как пройти мимо столь важного события в творческой биографии - его и нашего театра!
Пусть не покажется странным, но на сегодня я оказалась, пожалуй, единственным зрителем, видевшим все гастрольные девять балетов Баланчина, слышавшим отзывы наших профессиональных балерин и танцовщиков на эти выступления и видевшим реакцию зала на них. Поэтому интервью о том памятном событии продюсер Кетеван Жгенти в уютном зале Музея музыкальной культуры записала именно со мной, хотя спустя полвека я могла рассказать очень немногое.
В тот самый год, когда только-только приподнимался краешек железного занавеса, отгородившего нашу большую страну от мира, выступление артистов американской труппы Баланчина на сцене Азербайджанского театра оперы и балета было событием огромного значения. За три вечера они показали девять (!) одноактных спектаклей. Построенные в лучших традициях классической хореографии, эти произведения сохранили первозданную прелесть дореволюционных постановок, пленяя зрителей и наших профессионалов безупречной выучкой и доведенной до совершенства техникой.
Но еще мне довелось от души подчеркнуть, что приглашение американцев для выступления в главном театре республики в те сложные годы воспринималось как большое доверие к азербайджанскому театру. К бакинцам, всегда знавшим толк в изысканных видах искусства, воспитанных на активном интересе к тому, чем баловала их переживавшая тогда особо яркий подъем собственная труппа находившегося в расцвете сил театра.
Интерес съемочной группы Кетеван Жгенти к культурной жизни Азербайджана - поистине еще один яркий эпизод из жизни нашего национального искусства, о котором скоро расскажет миру фильм, созданный Ольгой и Кетеван Жгенти, выбравшими и для себя профессию их знаменитого отца. Литератора, сценариста и мудрого человека, трудолюбие и философские взгляды которого на жизнь многое открыли миру.

Галина МИКЕЛАДЗЕ