Все еще впереди

МНЕНИЕ
Несмотря на продолжение боевых действий на территории Сирии, параллельно с этим активизируется переговорный процесс. Так, недавно прошел очередной раунд переговоров в рамках Астанинского процесса. Наряду с этим продолжает действовать Женевский процесс и готовится очередная встреча в Женеве.
О реальных подвижках в переговорном процессе по Сирии и ситуации на Ближнем Востоке в интервью газете «Каспiй» рассказал доцент кафедры политологии и социологии РЭУ имени Г.В.Плеханова Александр Перенджиев.
- Как известно, на днях в Астане завершился очередной раунд переговоров, где стороны согласовывали зоны деэскалации. Способны ли зоны деэскалации оказать позитивное влияние на урегулирование конфликта в Сирии, или их создание связано с другими целями?
- Зоны деэскалации и были созданы в целях прекращения любых боевых действий и налаживания мирной жизни на многострадальной сирийской земле. И страны, которые взяли на себя ответственность за обеспечение стабильности и правового порядка, обязаны исполнить взятые на себя обязательства. В противном случае они рискуют, как минимум, своим авторитетом в региональных и международных делах.
Зоны деэскалации - это территории, где официально определена возможность и необходимость влияния стран-участниц переговоров на происходящие события и процессы. Кроме того, создаются условия установления в этих зонах контроля над экономическими ресурсами со стороны «ответственного» государства. Таким образом Сирия поделена на территории официального влияния, что неизбежно, с одной стороны, формирует условия для раздела самой САР.
С другой стороны, появляется желание у других сильных игроков также поучаствовать в этом разделе, например все тех же США. Недаром официальный Вашингтон проявляет все больше интереса к переговорам в Астане, которые были инициированы российской стороной. Об этом свидетельствует повышение статуса представителя от США. В последнем раунде астанинских переговоров от США в качестве наблюдателя был направлен исполняющий обязанности помощника главы госдепартамента США Дэвид Саттерфилд.
- Сирийский конфликт длится уже свыше 6 лет. Насколько удалось за эти годы продвинуться в вопросе его урегулирования?
- По крайней мере, внутрисирийский вооруженный конфликт сведен практически к нулю, и вооруженная борьба теперь ведется с террористами, в том числе и Свободной сирийской армией. Однако, возникает вопрос эффективности самих переговоров в Женеве. Ведь удалось сдвинуть с мертвой точки межсирийские переговоры только когда они стали проводиться в Астане. Нравится кому-то такая постановка вопроса или нет, но нам нужны переговоры не для организации их процесса, а в целях достижения положительного результата.
Скорее всего, давно пора ставить вопрос об эффективности деятельности тех или иных переговорных площадок. Женева - это старейшая площадка, которая, увы, в последнее время демонстрирует свою низкую эффективность. В чем причина, тема отдельного анализа. Но, безусловно, необходимо высказать пожелание и к организаторам женевских переговоров в необходимости нацеленности на урегулирование внутрисирийского конфликта, а не только на пиар своей переговорной площадки!
- В последнее время сирийская армия с помощью российских ВКС одержала ряд побед над сторонниками так называемого «Исламского государства» (ИГ). Можно ли говорить о том, что в Сирии с ИГ скоро будет покончено?
- Нет, вся борьба еще впереди! Во-первых, сейчас в Сирии активно создается террористическое бандподполье. Предстоит огромная работа со стороны специальных и правоохранительных служб по выявлению его законспирированной сети.
Во-вторых, еще не доведено до конца разделение самой вооруженной сирийской оппозиции и собственно террористов. Существует опасность, что под видом отдельных подразделений ССА остаются в латентном состоянии отряды исламистов-боевиков. «Чтобы спрятать надежно, необходимо положить на самое видное место», - по такому принципу будут сохранены вооруженные формирования террористов. И здесь предстоит не только оперативно-розыскная, но военно-политическая работа по выявлению и разоблачению именно таких подразделений.
В-третьих, пока идет финансирование и материально-техническое обеспечение террористов, они не сложат оружие и будут продолжать борьбу и постоянно восполнять свои, казалось бы, полностью разгромленные силы. Перекрытие всех каналов материально-финансовых потоков - самая сложная задача, которая уже стоит перед официальным Дамаском. Пожалуй, даже более сложная, чем физическое уничтожение террористов.
- Много говорится о начале в скором времени новой турецкой военной операции в Сирии. С какой целью будет проводиться данная операция и как ее проведение отразится на ситуации в Сирии и российско-турецких отношениях?
- Никакой больше военной операции Турции в Сирии не будет. «Сирийская вольница» будет закончена! Официальная Анкара больше не сможет ввести свои войска в Сирию, так как это может стать основанием для разрыва с ней со стороны России контракта на поставку ЗРК С-400 «Триумф», как, впрочем, и других контрактов.
Дело в том, что в политике существует четкая корреляция. Чем больше «много говорится», тем меньше будет делаться в этом направлении. И наоборот. Обращайте внимание не на то, о чем «много говорится», а на то, о чем мало говорят или не говорят вообще. Например, о встречах Р.Эрдогана с министром обороны РФ С.Шойгу или о переговорных процессах в Баку с участием не только начальника российского Генштаба В.Герасимова, но и других официальных российских лиц - вице-премьеров, глав банков и т.д.
- На 25 сентября назначен референдум в курдской автономии Ирака. Насколько велика вероятность его проведения, и что может предпринять Анкара в случае его проведения?
- Референдум пройдет, Турция не сможет помешать. Однако официальная Анкара будет оспаривать его легитимность и противодействовать признанию его итогов ведущими странами мира. Кстати, первейшей целью самого референдума является все-таки не создание Курдистана, а формирование условий для воздействия на строптивого, с точки зрения руководства НАТО и ведущих руководителей Запада, Р.Эрдогана.
Роман ТЕМНИКОВ