«Отец нации» в красках

ИСКУССТВО
О портрете, который послужил темой нижеследующего повествования, знают многие. Но мало кому довелось видеть его воочию. В течение восьми лет после создания он висел на стене, после чего на долгое время был убран с глаз долой. Из-за многолетней заброшенности картина оказалась под угрозой гибели, но и после реставрации, в силу различных причин, долго находилась в забвении - вплоть до обретения Азербайджаном независимости. Только теперь портрет занял подобающее ему место в нашем Национальном музее истории (Дом-музей З.Тагиева), где и предстал взору широкой общественности.
Полотно большого размера (238х129 см) представляет собой портрет Гаджи Зейналабдина Тагиева, известного мецената и нефтепромышленника конца XIX - начала XX века. Автор его - видный русско-советский художник Исаак Бродский (1883-1939). Картина, по сути, возвращена к жизни известным азербайджанским художником-реставратором Фархадом Гаджиевым (1929-1987).
Первоначальная информация об истории создания этого портрета, которую автор этих строк разыскал еще до его выставления в музее, то есть в советский период, была дополнена книгой И.И.Бродского «Мой творческий путь» и беседами с дочерью З.Тагиева Сарой ханым. Выяснилось, что в дореволюционные годы художник очень редко принимал частные заказы, но на обращение бакинского миллионера Тагиева откликнулся и немедленно приехал из Петербурга в Баку.
И.Бродский в своей книге замечает, что к тому времени Тагиев был уже в преклонном возрасте, ему было около 80. Во время первой же натурной зарисовки выяснилось, что ему трудно долго находиться в одном положении, спустя несколько минут он начинал дремать, поэтому художник решил положиться на свою зрительную память - тщательно изучал натуру во время трапезы, а затем восстанавливал наблюдения на холсте. Автор книги отметил также, что Тагиев был против скрупулезного изображения черт лица, особенно морщин, а хотел, чтобы художник основное внимание обратил на его торжественный гардероб и ордена за различные заслуги, причем потребовал, чтобы названия и степень орденов отчетливо проглядывались.
Из воспоминаний художника явствует, что вначале он собирался изобразить Тагиева в определенной позе, которую заранее уяснил для себя, и выдвинутые заказчиком требования показались ему странными, поскольку он давно уже не работал по заказу.
Из-за плотного рабочего графика Тагиева ряд сеансов пришлось отложить. Тогда художник, стремясь побыстрее завершить работу, придумал другой подход. Он заказал у одного швейника манекен и надел на него костюм Тагиева, увешанный орденами и увитый лентами. Довольно скоро Бродский завершил работу над соответствующей частью картины, осталось разработать лишь лицо. И это не отняло много времени, но достигнутый им эффект обернулся в итоге проигрышем по другим параметрам. Дело в том, что по завершении работы Тагиев задержал выплату художнику условленной суммы, заявив ему: «Две тысячи рублей за недельную работу? Когда я был молод, зарабатывал шесть копеек в день. Поработай хотя бы еще недели две, а там посмотрим».
Эти слова из уст Зейналабдина Тагиева, прославившегося щедростью в благотворительных делах и там, где речь шла о народном благе, могут кому-то показаться странными. Думается, не стоит усматривать здесь проявление скупости. В молодости Тагиев, работая каменщиком, действительно зарабатывал кусок хлеба, как говорится, в поте лица своего, и этот опыт сформировал у него собственный взгляд на оплату труда. Исходя из этого, вполне естественно, что Тагиев счел чрезмерной сумму вознаграждения за работу, большая часть которой проделана в сжатые сроки и без особых энергетических затрат. Потом он все же заплатил художнику, но тот не стал работать над другими портретами, как намечалось, и покинул Баку. Безусловно, в этом споре и Тагиев, и Бродский были по-своему правы...
Теперь несколько слов о самом портрете. Художник изобразил З.Тагиева стоя, в черном парадном костюме, увешанном орденами и медалями, перехваченном парадной синей лентой, с саблей. Просветленное лицо мецената, его строгая властная осанка, взгляд, устремленный в неопределенном направлении, вместе с рядом характерных деталей образуют колоритную и запоминающуюся композицию. Тагиев изображен на фоне красной занавеси - прием, имеющий целью подчеркнуть значимость и незаурядность образа. На столе лежит книга - деталь, ставшая, возможно, наиболее удачным решением художника: она указывает на то, что перед нами поборник просвещения, человек передового образа мыслей.
Нет сомнения, что этот портрет имеет ценность, с точки зрения азербайджанской общественности, прежде всего как художественное воплощение образа замечательного человека, занявшего почетное место в истории Азербайджана и сыгравшего важнейшую роль в социальной и культурной жизни общества. Весной 1912 года картина заняла свое место в интерьере особняка Тагиева, построенного в 1893-1902 годы в Баку по улице Горчакова (ныне ул. З.Тагиева) по проекту гражданского инженера И.Гославского. Отметим, что кабинет Тагиева в этом особняке украшала картина И.Айвазовского «Буря на море ночью» (ныне хранится в Национальном музее искусств Азербайджана), Восточный зал - картина его же кисти «Босфор» (дальнейшая судьба неизвестна), а также полотно русского художника И.Занковского «Горная цепь», знаменитая картина польского художника Яна Стылки «Цирк Нерона», скульптурный портрет Наполеона и другие произведения искусства, свидетельствующие о художественном вкусе хозяина, тем более что многие из них были созданы по его заказу. Вообще, эта сторона личности З.Тагиева, его деятельность в сфере искусства существенно отличает его от других бакинских миллионеров-нефтепромышленников.
Этот портрет при жизни Тагиева так и не был выставлен ни в кабинете, ни в залах особняка. По не ясной до сих пор причине хозяин хранил картину в числе предметов, представляющих особую ценность, в специальной сейфовой комнате, и не забрал с собой даже во время переселения в 1920 году в селение Мардакан. Спустя четыре года Тагиев скончался, а портрет был позабыт. Через некоторое время картину вынули из рамы, и она годами хранилась в свернутом виде - так и была сфотографирована в 1958 году. На снимке видно, что холст хранился довольно небрежно, со временем деформировался, местами краска сошла или осыпалась. И только благодаря вмешательству первого азербайджанского художника-реставратора Фархада Гаджиева, безвозмездно отреставрировавшего эту картину, она избежала гибели и дошла до наших дней.
В постсоветскую эпоху азербайджанские художники и скульпторы активно разрабатывали образ Зейналабдина Тагиева, создали ряд интересных произведений. Но полотно кисти И.Бродского, написанное 103 года назад, не утратило своего значения до наших дней. Хотя бы как единственный портрет с натуры человека, за верное служение своему народу еще при жизни заслужившего высокий эпитет «отец нации».
Зиядхан АЛИЕВ,
заслуженный деятель искусств Азербайджана,
доктор философии по искусствоведению
На фото: портрет Зейналабдина Тагиева до реставрации и после