Человек, влюбленный в Азербайджан

СООТЕЧЕСТВЕННИКИ
Он родился в Турции и прославился на весь мир, но всем сердцем привязан к Азербайджану, куда приезжает при первой возможности. Объезжает землю предков, старается возвысить имя нашей страны. Речь идет о всемирно известном хирурге - профессоре Ибрагиме Йылдырыме, который почтил своим присутствием редакции газет «Kaспiй» и «Kaspi». Необходимо заметить, что Ибрагим бек далек от столь распространенной теперь узкой специализации, он широко осведомлен в области истории, литературы, культуры…
- По профессии вы - пластический хирург, но прекрасно знаете историю и литературу Азербайджана, историю азербайджанской печати. Кроме того, вы - основатель Комитета турецкого фольклора. Откуда такая широта интересов?
- Мы многое сделали для того, чтобы этот комитет действовал на государственном уровне. В те годы выезд за границу был делом нелегким. Мы, группа студентов, получили возможность ездить на спортивные соревнования во Францию и Германию, и постепенно накопили опыт. Фольклор охватывает спорт, литературу, поэзию, музыку…
Турция - чрезвычайно богатая страна в плане фольклора. Мы стали интересоваться положением дел в этой области в других странах. Тогда у нас, студентов, не было денег, зато мы были полны энтузиазма. Ехали из одной страны в другую по нескольку суток на автобусе, питаясь одними консервами. В тот период я и начал интересоваться азербайджанским фольклором и очень полюбил его, как и народные игры Северного Кавказа.
По мере углубленного изучения темы убедился в том, что музыка Северного Кавказа бедна, а костюмы достаточно однообразны. У грузин танцы боле развиты, причем они добились определенных успехов в подготовке детских танцевальных коллективов. Но азербайджанская музыка, конечно, богаче.
Я познакомился с сотрудницей одного из азербайджанских университетов, занимавшейся изучением костюмов, и подарил ей свою книгу. Постепенно мы подошли к вопросу «откуда они пришли и куда ушли».
В 2006 году я на основе многолетних исследований подготовил 80-страничную книгу об эмиграции из азербайджанской области Ширван, называется она «Тюркская культура из Азербайджана в Амасию и ширванцы». Эта книга повествует о культурном наследии моих земляков, которые мигрировали в Турцию еще со средних веков. Этот результат воодушевил меня, и я начал активно читать литературу об Азербайджане.
- Ваша семья покинула Азербайджан в 1898 году - ваш дед был сослан за то, что лечил знаменитого беглого Керема. Нельзя ли об этом поподробнее?
- Мой дед был хирургом. Керем пришел к нему домой раненым. Мой дед вылечил его и помог бежать, не выдал русским. После этого на него подали жалобу. Деда сослали в Сибирь, где он вылечил дочь одного высокопоставленного чиновника. После этого ему помогли бежать, и он добрался до Зангезура, где жил некоторое время, а затем был брошен в тифлисскую тюрьму. После выхода из тюрьмы поселился в Амасии. Там я и родился.
- Когда вы впервые приехали в Азербайджан?
- В 1990 году, еще при Советах, в рамках турецко-советского культурного соглашения. В то время границы еще были закрыты. Как бы там ни было, я разыскал родню. Помню, еще в 1961-м, когда я был студентом, разнеслась весть о том, что в Турцию приехал певец из Азербайджана. Это был Рашид Бейбутов, который дал концерт в Анкаре. Мы все очень радовались. Потом в стамбульском кинотеатре «Атлас» исполнил «Песню слепого араба». На том концерте он впервые спел мугамат.
После этого на студенческий фестиваль приехали Лютфияр Иманов и Зейнаб Ханларова. Мы сказали Зейнаб ханым, что у нас народ истосковался по народным песням, и со второго своего приезда она стала исполнять их. Постепенно в Турцию стало приезжать больше азербайджанских певцов, много позже - деятели культуры.
- Ваши исследования - сокровищница азербайджанского народа. Они служат первоочередным источником информации о культурной эмиграции из Азербайджана в Турцию. Вами освещены важные страницы истории азербайджанской интеллигенции. Нам хотелось бы услышать о Саффете Мелик-Зардаби, сыне замечательного азербайджанского просветителя Гасан бека Зардаби. Другой его сын - Мидхат был расстрелян в 1937 году. Он учился в Германии, стал инженером, является автором проекта Лянкяранского водохранилища, создал в Турции культурное общество. Кстати, Гасан бек Зардаби, основоположник азербайджанской печати, с 1896 года активно сотрудничал с газетой «Kaспiй».
- У меня есть домашний адрес Саффет бека. Что касается общества, созданного Мидхат беком, то среди его основателей был некто Чингиз Гейгел, иммигрант из Гянджи, настоящее имя его - Ислам. Думаю, что они приходятся родней известной семье Рафибейли. У Ч.Гейгела две дочери - старшая, Алия, руководит Американо-турецким обществом, младшая училась в Анкаре. Я встретился с Гейгелом.
Затем с представителями азербайджанской эмиграции в Турции стал встречаться Салех Гянджа, один из тех, кто переселился в Турцию в 1967 году при содействии маэстро Ниязи. Он был инженером-химиком, провел у нас три месяца. Среди тех, с кем он встречался, были такие, кто ушел на фронт, оставив семьи, а также кто создал семьи с иностранцами, сохранив свое прежнее имя.
Эмиграция всегда сопряжена с рядом трудностей. Я повстречал Ясин бека, нашего родственника, который приходится дядей Мирвари Дильбази, окончил Горийскую семинарию. Я посещал собрания некоторых из тех, кто стоял у истоков Азербайджанской Демократической Республики. Такие собрания часто проводил Мамед Садыг Аран, один из основателей общества наряду с Саффет беком и с Шейхзаманлы.
Я познакомился также с Гюльнар ханым, племянницей дочери Гаджи Зейналабдина Тагиева - Сары ханым. У нее дома я увидел на стене увеличенную фотографию Тагиева. Ее сестра Зарифа живет в Америке. Когда открылось генеральное консульство Азербайджана в Стамбуле, мы с супругой участвовали в приеме, и там я познакомил Гюльнар ханым с консулом Аббасом Абдуллой. Я получил шанс узнать азербайджанцев прошлого, познакомился с послевоенными иммигрантами, которые сменили имя.
Сейчас работаю над книгой, которая, надеюсь, пригодится и вам. В Турции все считаются турками, здесь нет разделения на азербайджанцев или других. Конечно, во всех странах вы можете создавать диаспору, но Турция - дело другое, и я, как человек, выросший в этой стране, заявляю: нет смысла тратить деньги на формирование здесь азербайджанской диаспоры.
Я озаглавил свою книгу так: «Азербайджанцы, родившиеся в Азербайджане и внесшие большой вклад в турецкую культуру». Мною составлен список, куда вошли, если мне не изменяет память, человек 60, включая Али бека Гусейнзаде и Гусейна Джавида. Среди них представители известных семей, в том числе Ашурбейли. Алия Ашурбейли преподавала нам историю в Трабзонском лицее. Она владела шестью языками - одна из высокообразованных дочерей наших миллионеров.
В этот приезд я поехал в Мардакян и сделал фотоснимки их семейного дома. К сожалению, сами они мало знают о своей семье, и я, встречаясь с ними, уговариваю собирать информацию. Сара ханым и ее братья, приехав в Турцию, учились во французском лицее. У них не было детей, поскольку многие так и не создали семью. Я считаю, что совершил большую ошибку, так и не встретившись с Сарой ханым.
До конца года я поеду в Трабзон, где мы будем отмечать годовщину нашего выпуска. Каждый из нашего выпуска изучает биографию одного из преподавателей. Я занимаюсь биографией Алии Ашурбейли, уже собрал немалый материал, хватит на целую книгу.
- Вы - врач и друг Фейзавер ханым, дочери Али бека Гусейнзаде. Говорят даже, что без вашего совета она не встречается даже с теми, кто называет себя азербайджанцами. Во время нашей беседы на презентации книги Гусейна Джавида в Турции, куда вы ее привели, она даже заметила, что если поедет в Азербайджан, то только с вами…
- Фейзавер ханым сейчас 96 лет. Мы с ней ежедневно переписываемся через интернет: она наняла преподавателя и овладела компьютерной грамотностью. Дважды в неделю устраивает выставки своих рисунков, которыми интересуются многие организации. Она очень беспокоится за судьбу своих картин, в каких условиях будут храниться ее работы. В свое время ее брат Селим Туран передал все свои художественные произведения в дар Стамбульскому университету.
Кстати, сам Али бек Гусейнзаде также был хорошим художником. В бакинском Музее искусств есть комната, в которой А.Гусейнзаде работал над картиной «Биби-Эйбат». Когда отстраивали Бибиэйбатскую мечеть, снесенную большевиками, проект составляли по этой картине. С.Туран изобразил также своего деда.
Я предложил Фейзавер ханым организовать ее поездку в Азербайджан, чтобы она могла посетить могилу и памятник отцу в Сальяне. Однако в это время какая-то женщина пришла к ней с книгой о Гусейнзаде и потребовала тысячу долларов, потраченных, по ее словам, ее сыном на издание.
Али бек Гусейнзаде - одна из величайших личностей тюркского мира. Тем не менее, он никогда не говорил о своих делах и тем более не нахваливал себя жене и детям. Каждое утро мылся холодной водой, не проявлял интереса к материальным благам. Окончив в Петербурге физико-математический факультет университета, на волне роста национального самосознания вернулся на родину, а затем поступил в Стамбульский университет на военно-медицинский факультет. Когда Ататюрк предложил ему депутатский мандат, он отказался, заметив, что в условиях однопартийного режима это несовместимо с демократией. Тогда Ататюрк назначил его руководителем Комитета турецкой истории и языка.
До сих пор многие статьи Гусейнзаде не опубликованы. Многие его работы хранятся в семье их близких, которые отказываются показывать эти материалы. А.Гусейнзаде принадлежит неоконченный словарь по медицине на азербайджанском языке. Им сделаны рисунки домов, разрушенных во время шамахинского землетрясения, - Фейзавер ханым сразу узнала их, как только увидела.
Он участвовал в османо-российской и балканской войнах. В 1903 году Али бек принял участие в заговоре против султана, и ему пришлось шесть месяцев скрываться в доме у одного из пашей. Там по соседству находится торговый центр, принадлежащий семье выходцев из Гянджи - Мамедзаде. Они предоставили Али беку комнату, где он занимался художественным творчеством. Фейзавер ханым говорила, что дед никогда не заговаривал об этих произведениях, а когда я отвел ее в тот дом и показал картины, она расплакалась.
Ближайшим другом Гусейнзаде был Ахмед бек Агаев-Агаоглу. Фейзавер ханым и теперь продолжает общаться с его потомками. Ахмед бек внешне не был привлекателен, к тому же одноглазый. Говорят, их семья переселилась в Карабах из Эрзерума. Он был правой рукой Ататюрка.
- Ваша супруга - внучка известного поэта Моллы Вели Видади. Так что вы и по женской линии связаны с Азербайджаном. Как вы познакомились?
- Я не ставил перед собой цели жениться непременно на азербайджанке. Главное - чтобы человек был хороший. Отец ее на паях с другом открыл частный колледж, а мать там преподавала. Мы в то время демонстрировали народные игры в фольклорной труппе. Кроме того, в Амасии постоянно устраивались Дни Азербайджана, где мы показывали спектакли «Мешади Ибад» и «Аршин мал алан». Как-то нас пригласили провести в колледже занятия по народным играм. Там мы и познакомились.
- В 1991 году вы повезли группу азербайджанских студентов на учебу в Стамбул. Оправдали ли они ваши ожидания?
- В свое время отец наказывал мне: «Все, что ты будешь делать, нужно Азербайджану». В 1991-м мы оперировали в больнице Семашко одиноких пациентов. В 1993-м к власти пришел Гейдар Алиев, а министром здравоохранения стал Али Инсанов.
С фронта привозили раненых, и к нам обратились за помощью. Мы провели там 62 микрохирургические операции. То были трудные времена для Азербайджана. Мы привезли большую партию лекарств, но хранить их было негде. Гейдар Алиев полтора часа беседовал с нами. На эту встречу я взял уролога Вагифа Ибрагимова и медсестру родом из Болгарии, одну из 400 тысяч турок, бежавших от режима Тодора Живкова. Несмотря на мои уговоры, она настояла на своем участии в этой поездке, заявив: «Я должна туда поехать, потому что хорошо знаю коммунистический режим».
Когда я рассказал об этом Гейдару Алиеву, он положил руку на плечо девушке со словами: «Доченька, когда я работал в Политбюро, однажды вызвал Тодора Живкова и долго отчитывал его. Но оказалось, что среди 15 членов Политбюро 14 человек на его стороне. И тогда я понял: они устроили там у вас в своем роде лабораторию. Если их затея окажется удачной, они совершат то же самое у нас».
Мои поездки в Азербайджан постепенно учащались. Мы с тогдашним ректором медицинского университета Ягубом Мамедовым подписали соглашение об обмене студентами. Потом я вернулся в Стамбул и договорился с ректоратом нашего университета, а затем отобрал в Баку 10 студентов и организовал их отправку на учебу в Стамбульский университет. После вернулся в Баку и ознакомился с документами самых старательных студентов, отобрал еще десятерых - одну девушку и девять парней. Один из них потом приболел и вернулся на родину. Тогда ректором у вас был уже Ахлиман Амирасланов.
Я добился для тех студентов стипендию, и шестеро из них окончили учебу и вернулись в Азербайджан, один женился и остался в Турции. Остальные стали работать в частных клиниках. Я же хотел, чтобы они тоже вернулись и служили своей родине, движимые идеалами патриотизма. В Азербайджан вернулись только хирург Вагиф Галандар, хирург-кардиолог Кямран Мусаев, урологи Васиф и Расим, фамилий сейчас не помню.
Спустя два года я организовал отправку в Стамбульский университет еще 20 студентов из Азербайджана. Всего же я разместил на медицинском факультете Стамбульского университета 97 азербайджанских студентов, пробил для них стипендии, общежитие. Двое из них на итоговых экзаменах заняли первое место. Из этих студентов выросли отличные врачи.
- Могли ли вы слушать азербайджанскую музыку в советские времена?
- В Карсе рано утром, в 6 часов, можно было слушать по радио танцевальную музыку. В тех местах очень любят танцевальные мелодии. Мы слушали радиостанцию «Говорит Баку».
- В районе Карса больше всего развито ашыгское искусство, не так ли?
- Ашыг Шенлик жил еще до ашыга Алескера. Должен заметить, что между турецким и азербайджанским ашыгским творчеством есть различия. У турецких ашыгов голосовые данные не считаются важным условием. Так, известный ашыг Вейсал не имел голоса, к тому же был слеп, но прославился как выдающийся поэт, на уровне Юниса Эмре. Но Карс имеет несколько отличные традиции. Здесь имеется ряд ашыгов, из которых хочу упомянуть Мурата Чобаноглу. Прекрасно поет ашыг Бейлер, очень рекомендую послушать. Такого в Турции больше нет.
- Как в Турции распространилось понятие «азербайджанцы»?
- С тех пор как в 1828 году был подписан Туркманчайский договор, по которому Азербайджан был разделен надвое, верхние слои общества не очень широко пользуются азербайджанским языком. После стихотворения Самеда Вургуна, посвященного Сталину, в обиходе появилось понятие «азербайджанский народ».
Я не возражаю против названия страны - Азербайджан, но нация это не страна. Такой нации, как «азери», нет. Это вводит многих в Турции в заблуждение. География языка не имеет, язык относится к людям. Ведь турецкий язык принадлежит не только Турции, но и всем тюркоязычным странам. Человек науки, выступая на телеэкране перед миллионами зрителей, должен следить за своей речью.
В Турции говорят, что знание - это не фильм. Есть такие, кто владеет языком в совершенстве, но есть и те, кто приводит его в плачевное состояние. В книгах следует пользоваться короткими предложениями, чтобы текст был понятен и доходчив. Книги для широкого читателя должны отличаться по слогу от научных трудов. Надеюсь, что со временем все это войдет в колею. Очень важно самосознание: вы ничего не добьетесь, действуя по принципу «я большой». Нужно руководствоваться принципом «я - часть большого». Поэтому так важно всемерно развивать культуру и просвещение.
Тарана МАГЕРРАМОВА