О «вечных вопросах» жизни

РАЗМЫШЛЕНИЯ
В каждую историческую эпоху доминируют те или иные гносеологические проблемы. Но никогда не угасает интерес людей к так называемым «вечным вопросам», на которые, как убеждает путь, пройденный философией, даются только временные ответы (Л.Кумор). Тем не менее без глубокого анализа философских теорий, позволяющих глубже проникнуть в извечные проблемы, выработать более или менее стройную концепцию воспитания и совершенствования человека невозможно. Одной из проблем, какие философы обычно называют вечными, какие не разрешатся никогда, но на каждом последующем этапе развития философской мысли обнаружится то одна, то другая из ее бесконечных граней, является проблема творчества.
Философские эссе Самеда Сеидова привлекли мое внимание прежде всего тем, что они как раз затрагивают вопросы творчества, всегда волновавшие и волнующие умы, находя все новые и новые воплощения в драматургии, поэзии, музыке и т.д. Причем написаны они в форме стихов. Но причина моего обращения к эссе С.Сеидова связана не только с научным интересом, но и тем, что автор, как и я, - выпускник Санкт-Петербургского государственного университета. Он представляет питерскую психологическую, а я - философскую школу. Самед Сеидов и ранее был известен своими философско-психологическими исследованиями проблемы творчества. Но эссе «Ода творчеству» отличается оригинальностью формы изложения.
Если учесть, что термин «эссе» происходит от французского «essai» и означает непринужденное, часто парадоксальное изложение той или иной темы, ориентированное на разговорную речь, то смысл и назначение эссе будет заключаться в выработке у читателя умения самостоятельно мыслить, сравнивать свой опыт с наблюдениями автора. В этом смысле эссе как нетрадиционная форма философствования представляется наиболее удачной для рассуждений о так называемых извечных вопросах, идейного и мировоззренческого поиска, определивших в данном случае и стиль работы: С.Сеидов в возможно простой и общедоступной форме, так сказать, в житейской дидактике попытался отразить философские рассуждения о творчестве. Автор не излагает свое мнение, не выражает свою точку зрения, свою позицию, свой подход к решению вечных вопросов творчества:
…как вознестись до Бога
И как творить не хуже, чем матушка-природа.
Он лишь вовлекает читателя в решение вопроса, который мучает в глубине души каждого человека. Поэтому особенный интерес могут вызвать эти эссе у всех, но в первую очередь они, как нам кажется, предлагаются вниманию именно молодежи. В своеобразной форме поэтического исследования автор ведет свой рассказ из глубины веков и тысячелетий, проходя, как опытный следопыт, по следам, оставленным нашими далекими предками, углубляясь в извечные философско-психологические проблемы творчества и в особенности в то, как эти проблемы решались с позиций восточной и западной философии. Он упоминает о том громадном пути, который проделала философская мысль в своем развитии, о духовном потенциале и глубоких идеях восточной философии, которые дали обильнейшую пищу для размышления. Так, автор прежде всего обращается к философии и духовной практике Индии и Китая, оказавшим серьезное влияние на западные концепции творчества. Эта философия и практика заключается в тренировке мысли, дисциплинировании нашей внутренней жизни, очищении сознания от пороков как необходимых предпосылках достижения духовного совершенства, постижения истины. Вот как сам автор пишет об этом:
Свой разум, тело тренируя, себя ты должен сотворить
Забыть друзей, контакты близких и голодом себя морить
И в положении цветка приблизиться к блаженству.
Такой единственный твой путь к земному совершенству.
Достаточно полно, хотя и удивительно сжато передана значительная часть учения Арабского Востока, можно сказать, его главная сущность, отвечающая, видимо, настроению самого автора, выразившего путеводные звезды для истинного суфия в следующем четверостишии:
На первой стадии человек узнает шариат
Вторая в сердце воспылает, то будет тарикат
В пучину знаний ты вольешься, познаешь марифат
И богом станешь, коль постигнешь, что значит хагигат.

В красивой незаурядно-эмоциональной форме автор излагает юнговскую и фрейдовскую концепции творчества, упоминает великих людей современности, пытавшихся сдуть «все наносное в творчестве, его раскрыв нам суть». Вслед за Абу Турханом, утверждавшим, что «Все великие мыслители поднимали и решали по существу одни и те же вопросы; но на языке своего времени», автор чем дальше, тем больше убеждает читателя, что нет восточной и западной концепций творчества, но есть вообще творчество как постижение Истины, приобщение к Вечности. Просто восточные мыслители шагнули на пути постижения Истины далеко вперед.
Таким образом, это повествование автора - не просто экскурс вместе с ним «вглубь тысячелетий», а приобщение к величию наших предков. Это также обучение Высшей Истине, Справедливости и Морали, которыми обладали наши предки.
В последние годы в западной психотерапии привлекает внимание терапия творчеством, через творческую реализацию, и у нас такой подход также получает все большее распространение. Так, в азербайджанской философии уже сложилась традиция фундаментального исследования проблем творчества, представленная трудами профессора С.Халилова. По его мнению, творчество есть «стремление человека выразить свой внутренний мир, материализовать и передать его в пользование другим. Человек самовыражается, представляя тем самым себя другим, делясь тем, что у него есть, с другими». У Халилова человек есть носитель творческого начала, и его личность проявляется именно в творчестве как нечто целостное, неделимое. В отличие от тех, кто трактует творчество как вид деятельности, Халилов характеризует его как качество человека, заключающееся в его способности проникнуть в смысл собственной идеи, реализовать все потенциально заложенные в его идее возможности, охватить свою жизнь неким единым смыслом, и в этом смысле преодолеть так называемый «синдром собственной незавершенности», обретя тем самым целостность. Необходимо отметить, что стремление, духовную жажду к целостности С.Халилов рассматривает в качестве универсального признака не только человека, но и всех вещей и явлений, живого и неживого: «Только слитые воедино, перстень и камень могут дать нам законченный образ». Продолжая эту традицию, С.Сеидов снимает с творчества его завесу таинственности, недоступности, уникальности. Творчество уже не считается уделом отдельных личностей, связанным с их талантом или гениальностью, а признается естественной формой бытия человека, и, более того, оно способствует развитию здоровой личности. Творить - значит позволить своей уникальности выйти за пределы того пространства, в котором она заключена:
Есть в каждом человеке особенность мечтать
Фантазиям отдаваясь, реальность отвергать.
По-видимому, этот факт и обусловливает уникальность и неповторимость творчества как акта, о чем писал Абу Турхан: «Подлинное творчество настолько уникально, что соавторство здесь невозможно».
Неисчерпаемый сырой материал для размышления представляют парадоксы творчества. Вот что пишет С.Сеидов:
О, как привыкли думать мы, что истина одна
Она как светоч в мраке блуждающим дана
Но парадоксы творчества, открыв подход другой
Нам говорят - две истины воплощены в одной.
Подчеркивая многогранность феномена творчества, автор рассказывает о наиболее интересных парадоксах, которые он сформулировал: логики, морали, количества, желанности, детерминантов, продукта и самой творческой личности.
Так, парадокс логики автор формулирует следующим образом:
Мы знаем, что мышление - логический процесс
У логики с мышлением взаимный интерес
Но если творчество с мышлением не связано всегда
То алогичность творчества есть логика творца.
Прав был Абу Турхан, когда предупреждал: «Те, кто абсолютизирует логику, лишены чувства Божественного». Но из сказанного следует и то, что в отношении творчества, да и любого другого акта деятельности, недопустима и недооценка логики. Творец открывает нечто новое лишь потому, что, следуя в творческом процессе той или иной логике, обнаруживает в ней определенные недостатки, которые мешали ему видеть это новое. Значит, творческий акт не устраняет логику вообще как нечто совершенно ненужное творчеству, а напротив, совершенствует, развивает ее, улучшая при этом и само творчество.
Автор обеспокоен современным отношением к творчеству, когда за творческие устремления выдается абсолютная бездарность, когда творчество превращается в инструмент престижа. Эти нотки беспокойства звучат в парадоксе желанности.
Особенно интересен парадокс творческой личности, который также коренится глубоко и свидетельствует об объективно сложившемся противоречивом состоянии дел, в котором никто не виноват. Очень ярко сказал об этом великий А.Пушкин: «И гений, парадоксов друг,..»
Из посылок, приводимых С.Сеидовым, вытекают неожиданные парадоксальные результаты, доказывающие парадоксальность творческой личности: творческие люди, будучи чрезвычайно энергичными, в то же время весьма часто спокойны и расслабленны; творческие люди отличаются умом (высоким интеллектом) и сообразительностью, но одновременно достаточно наивны; творческие личности заключают в себе силу не только собственного, но и противоположного пола; в творческой личности постоянно чередуются между собой воображение и фантазия с твердым ощущением реальности; творческая личность представляет собой «вместилище» таких противоположных черт, как экстраверсия и интроверсия (о такой личности говорил А.Шопенгауэр, что «истинно великие умы ютятся одиноко, как орлы, на вершинах», а Л.Н.Толстой писал, что люди, «которые неизмеримо выше толпы, среди которой живут, …всегда одиноки»); творческие люди, как правило, представляются независимыми бунтарями, отвергающими все социально-культурные устои общества, в то же время невозможно проявлять творчество без приобщения к этим самым источникам культуры. Как говорил Абу Турхан, «Одиноки вершины гор, но корень у них общий».
Пожалуй, есть возможность дополнить список парадоксов творческой личности. Сенека говорил: «Не было еще гения без некоторой доли безумия». Aбу Турхан сформулировал ряд других парадоксов творческой личности. Он говорил о наличии прочной связи между умножением человеческих знаний и умножением любви и печали. Он писал: «Удел масс - удовольствие и гнев, удел гения - любовь и печаль». Другой парадокс творческой личности Абу Турхан видел в том, что самую большую плату за свой заоблачный успех платит творческая личность: «У великих людей и трагедии бывают великими». И, наконец, еще один парадокс, подмеченный Абу Турханом, состоял в том, что наряду с гордостью творческая личность в глубине души испытывает и чувство сиротства: он освещает путь другим, ему же осветить путь некому.
В заключение хотелось бы отметить, что своими эссе в форме превосходных стихов, западающих в сердце точной подачей темы, Самед Сеидов подтвердил, что он - не только ученый, не только руководитель и общественно-политический деятель, но и талантливый поэт. Эссе Сеидова - своеобразный синтез красоты слова и красоты мысли. Это опыт и поиск.
Лятафят ГУММАТОВА,
доктор философии по философии,
доцент кафедры философии
Азербайджанского государственного
экономического университета