• пятница, 29 Марта, 11:29
  • Baku Баку 5°C

Поэтический резонанс

18 апреля 2015 | 11:43
Поэтический резонанс

СОБЕСЕДНИК
«Что может двух людей соединить? Рожать, творить, бежать и хоронить»... С этих строк началось наше знакомство с русским поэтом-переводчиком Сергеем Гловюком, членом Союза писателей России, почетным членом союзов писателей Сербии, Македонии, Черногории, автором поэтических сборников «Глоток» (1991), «Точка возврата» (1997), «Старая монета» (2008), составителем антологий славянских литератур из серии «Из века в век».
Мне повезло встретиться и познакомиться поближе с Сергеем Николаевичем на I Бакинском международном поэтическом фестивале, организованном Центром художественного перевода и литературных связей Союза писателей Азербайджана. Он пообещал, что как только в его расписании, которое составил для гостей инициатор фестиваля - поэт, председатель центра Салим Бабуллаоглу, найдется свободное время, мы обязательно пообщаемся. И буквально через день после этого, ранним утром, мы встретились в отеле и решили прогуляться по городу.
- Какие различия вы видите между Москвой и Баку?
- В Баку я впервые. Мне здесь очень понравилось, все красиво и своеобразно. Отличия от Москвы?.. Улицы поуже (смеется).
- Это у нас только эта улица, по которой мы идем, узкая, а так они широкие...
- Нет. Даже широкие - поуже. У нас же в Москве 15 миллионов человек вместе с гостями столицы…
- А у нас во всей стране чуть больше 9 миллионов…
- Различий я, в принципе, особых не заметил. Женщины строже воспитаны, по-восточному, а в России полная эмансипация.
- Как вы думаете, что лучше: когда женщину оберегают или когда она сама по себе?
- Что тут сказать? У каждого народа свои традиции.
- Поговорим о поэзии… Говорят, что если поэт сидит несколько часов над строчкой и выдавливает из себя слова, то это уже не поэт. Правильно ли это?
- С моей точки зрения - это так. Я, например, сначала чувствую какой-то толчок извне, что-то приходит само собой, по наитию, и это записываю. А потом над этим работаю. Редактирую, и не раз. Бог ли диктует, или какая-то материальная субстанция - это вопрос веры или неверия. Каждый решает для себя сам. Но потом я это обязательно редактирую. Даже люблю отложить на несколько дней, а потом спокойным, холодным взглядом правлю. Но есть те, кто оставляет все так, как пришло на волне вдохновения, а некоторые работают рационально и по плану. На самом деле все имеет право на существование.
- А насчет переводов: вы сами переводите или вам дают подстрочник?
- Некоторые славянские языки, в первую очередь южнославянские - сербский, македонский и другие, я довольно неплохо знаю. Но это не только я перевожу, многие включились в процесс, большинство известных современных поэтов в России участвовали в переводах. Достаточно просмотреть оглавление книг, и вы увидите много знакомых фамилий. Я вообще считаю, что лучшие переводы удаются только настоящим поэтам, потому что перевести смысл это еще не значит донести поэтическое слово. Сначала я сделал большую славянскую серию, 10 славянских томов: болгарский, македонский, сербский, украинский, белорусский, хорватский, словенский, чешский, польский… А потом еще серия - тюркские народы: якуты, башкиры, татары. Еще угро-финские: ханты, манты, ненцы. Может быть, азербайджанскую сделаем. Многие переводы делаются с подстрочников, но если за это берется настоящий поэт, он вполне в состоянии донести поэтическое слово, написанное на одном языке, на другой.
- А что у вас лучше получается - переводы делать или самому писать?
- Конечно, лучше самому писать. Переводы забирают огромное количество личной энергии. Это очень затратное в творческо-энергетическом плане дело. Я даже до конца не понимаю, почему стал заниматься переводами. Интересно расширять свой кругозор, намного познавательнее читать поэзию других народов. Свои стихи не всегда пишутся, бывают паузы, а перевод - это ремесло, конкретная работа. Но я перевожу только тех, кого чувствую и понимаю. В каждой стране есть такие авторы, которые попадают со мной в резонанс, - таких я и перевожу.
- Вы у нас были в книжном магазине?
- Я заходил здесь в книжные магазины и был поражен в хорошем смысле этого слова. В Баку - а я думаю, что и во всем Азербайджане, - много книжных магазинов. Я не буду указывать пальцем, чтобы не обижать страны бывшего Советского Союза, где книжные магазины почти совсем исчезли. Я рад, что в Азербайджане так хорошо обстоят дела с книжной продукцией. Это говорит о том, что и власти уделяют этому внимание, и писатели и писательские организации проявляют инициативу.
- Последнее время Союз писателей очень активен. Есть лишь одна проблема - книги дорогие.
- Да, книги дорожают. И в России тоже. Раньше я покупал каждый день по книге, а сейчас уже очень избирательно к этому отношусь, долго выбираю, причем только то, что мне точно нужно. Это экономическая ситуация, которую мы, писатели, решить не можем.
- Что вы скажете о современной читающей молодежи?
- О читающей молодежи? Молодежь своеобразна, ее зачастую не так легко понять. Мой сын «Войну и мир» читал в компьютере. Читают много, но много мусора. У молодого человека нет критериев - что хорошо, а что плохо. Он выходит в интернет, а там «черная дыра», в которой очень много мусора. Но есть и талантливые вещи, а критериев качества нет, и молодому человеку сложно разобраться. На самом дели писатели старшего поколения и должны задавать эти критерии. Это одна из сверхзадач талантливого поэта.
- А как приучить ребенка к литературе, как ему объяснить, что книга глубже и важнее телевизора или гаджета?
- Есть изречение одного мудреца, который сказал, что те, кто читают, всегда будут управлять теми, кто смотрит телевизор. Может быть, не надо рано начинать с серьезных классиков, есть прекрасная детская литература: Дюма, Сетон-Томпсон, Жюль Верн. Есть много детской литературы, с которой и нужно начинать, а уж потом давать серьезные вещи. Пятнадцатилетнему подростку читать Достоевского бессмысленно, он мало что поймет, по большей части проследит сюжет, и все. Но эти книги и считаются классикой, потому что есть первый план, когда читаешь и видишь просто сюжет, а когда накапливаешь жизненный опыт, читаешь не только текст, но и воспринимаешь многоплановый подтекст и те вечные сущности, которые в нем сокрыты. В этом и суть великой мировой литературы.
- Значит, книги неправильно распределены в школьной программе? Например, «Муму» Тургенева - не рано ли для начальной школы?
- Сложный вопрос. Дело не только в «Муму». Вокруг этого вопроса столько копий сломано: рано - не рано, одним - рано, другим - поздно, все равно когда-то начинать надо. И по поводу школьной программы во всех странах идут битвы. И у нас в стране столько раз эту программу переписывали. Столько битв насчет этого ЕГЭ, который ввели. Многие ему сопротивляются, я тоже без симпатии к нему отношусь.
- Раньше как было: приходишь уже в выбранный тобой вуз и там сдаешь вступительные экзамены…
- Да, это было лучше.
- Помню, когда я сдавала ЕГЭ, нас в последний учебный год готовили только к экзаменам, а школьная программа оставалась на втором плане.
- Я тоже считаю, что это ужасно. У нас несколько университетов смогли отбиться от ЕГЭ, это, по моему, МГУ, ФизТех, Университет имени Баумана и еще какие-то, а остальные все с этим ЕГЭ.
- Кто из наших азербайджанских писателей известен в России?
- Культурные коммуникации после распада Советского Союза сильно подорваны, и что происходит в азербайджанской литературе последние 20 лет, в России почти неизвестно. Этот фестиваль, который организовал Салим Бабуллаоглу при поддержке Анара и Союза писателей, очень важен для возрождения этих коммуникаций, взаимных переводов. Последние 20-30 лет мало что переводилось, и в России сейчас известны только те, кто публиковались в 60-70-80-е годы. Анар, Чингиз Абдуллаев, братья Ибрагимбековы, Натиг Расулзаде - эти имена у нас известны.
Я уже в 2000-е годы девять лет работал в «Литературной газете», занимался там переводной литературой из других стран и был в некотором смысле в курсе происходящего в азербайджанской литературе, и то, я бы не сказал, что уж настолько детально. Полновесной картины во всем объеме современной азербайджанской литературы, конечно, нет. И не только азербайджанской, но и узбекской, казахской, белорусской, болгарской, чешской, словацкой - они тоже недостаточно хорошо представлены на российском книжном рынке. Здесь надо что-то делать, нужно больше переводов, больше публикаций, больше взаимных книгоизданий. А для этого нужны контакты, совместные планы, проекты и такие вот фестивали, на одном из которых мы с вами встретились.
- На мероприятии было сказано, что азербайджанские стихи будут переводиться на русский язык и войдут в антологию из серии «Из века в век»…
- Есть такие планы. Если мы найдем средства, конечно, это было бы очень хорошо. Есть заинтересованность у азербайджанских писателей и российских переводчиков. Желательно как можно более полно представить произведения современных азербайджанских поэтов российскому читателю, чтобы у него могла сложиться объективная и весомая картина о современной азербайджанской литературе. Настоящая поэзия открывает сердца и сближает народы. Но пока здесь больше вопросов, чем ответов.
- Орхан Памук говорит, что поэты - счастливые люди, что Господь шепчет им на ухо строки, а писателям этого не дано.
- Я думаю, что он и писателям шепчет, ведь и прозу пишут по наитию. Просто поэт этому больше подвержен, потому что прозаику нужно быть усидчивым и долго-долго писать. Опять процитирую кого-то из великих: «Главное из искусств - поэзия, а остальные ценны настолько, насколько в них есть поэзии...». Я пробовал писать прозу, но моей усидчивости хватало только на маленький рассказ. Это - ремесло, нужно каждый день сидеть и писать. А я пишу, как говорится, на ходу.
- У меня есть еще вопрос, который я люблю задавать поэтам: сколько раз вы влюблялись?
- По-настоящему - не много, а по-ненастоящему… (смеется)
По-настоящему и очень сильно - два раза. Первая любовь часто несчастная. Я думаю, что это очень правильно. Человек ничего не узнает о жизни, если первая любовь будет счастливая и до конца дней.
- Нужна трагедия, чтобы стать поэтом…
- Господь никого не обделяет трагедиями, никто этим не обойден. Это лишь вопрос времени: кому-то - с детства, кому-то - в молодости, кому-то - в зрелом возрасте, а кому-то - под конец жизни. Все люди переживают схожие драмы и трагедии, только не всем дано сказать об этом так, как Пушкину, Шекспиру или Есенину. Именно поэтому поэзия и находит отклик в человеческих сердцах.
Франгиз АГАЛАРОВА
banner

Советуем почитать