• пятница, 29 Марта, 11:52
  • Baku Баку 5°C

Воспоминания давно минувших дней

31 июля 2014 | 15:23
Воспоминания давно минувших дней

ПУБЛИЦИСТИКА
Читая публикации отечественной прессы, посвященные 148-летию выдающегося азербайджанского писателя Джалила Мамедгулузаде, я неизменно вспоминаю Гемер ханым Джаваншир (позже Кенгерли, Алиева), внучку дяди Гамиды Джаваншир - супруги писателя. Иногда я днями напролет слушал воспоминания Гемер ханым, которая значительную часть жизни провела в семье Мирзы Джалила. Тем более что в то время научные монографии и книги воспоминаний о нашем великом писателе можно было по пальцам пересчитать, и вдобавок под давлением цензуры многие события в них искажались или замалчивались. Поэтому живые воспоминания Гемер ханым дают не только бесценную духовную пищу, но и навевают грусть. Этой грусти исполнены творчество и вся жизнь нашего великого писателя-сатирика.
У Гемер ханым был небольшой, но очень ценный архив, в котором бережно хранились фотографии представителей интеллигенции, с которыми Дж.Мамедгулузаде поддерживал тесные связи, семейных друзей, фронтовые письма и фотографии ее супруга Теймура Кенгерли, а также документы семьи Джаваншир. Некоторые фотографии она держала в тайне, никому не показывала - все вспоминала ужасы 1920, 1937 годов. Часто повторяла в разговоре фразу «упаси нас Аллах от этого энкавэдэ». Никакие мои заверения о том, что «энкавэдэ» давно уже не существует, не помогали: «Ты что говоришь, сынок, ведь многие запреты того времени и теперь еще действуют».
Даже в 80-е годы страх 1937-го не изгладился из сознания Гемер ханым.
Из рассказов Гемер ханым: «Впервые я увидела Мирзу Джалила в селе Кяхризли Агдамского района, в усадьбе Гамиды ханым, двоюродной сестры моего отца Алиш бека. Хочу заметить, что мы, дети Алиш бека, воспринимали ее как сестру отца и называли «мама», как у карабахцев принято обращаться к тетке по отцу. Мне тогда было лет шесть или семь. Если память мне не изменяет, это было в 1909-м году. Мирза Джалил и Гамида ханым открыли в селе Кяхризли, в усадьбе отца Гамиды ханым - Ахмед бека Джаваншира школу и заручились разрешением моего отца, чтобы я там училась. Конечно, для того времени это была целая революция. В той школе я проучилась год, но тамошние учителя до сих пор у меня перед глазами: Молла Сафи Ахундов, Ольга Алексеевна, Мария Афанасьевна… И сам Мирза Джалил, часто приезжая в деревню из Тифлиса, иногда преподавал нам. Он строго наказывал своей 17-летней дочери Муневвер заниматься с нами, учениками.
Спустя год Мирза Джалил и Гамида ханым почему-то отвезли меня в Тифлис и определили в тамошнюю школу. Муневвер и ее подруга Маня раз в неделю приезжали домой. С того времени Мирза Джалил стал мне как отец, и это родственное отношение сохранил до конца своих дней, до последнего вздоха.
Несмотря на занятость, Мирза Джалил помогал мне готовить уроки. Если приходилось ездить по делам журнала, то поручал помогать мне жившим у них Азизу Шарифу и Ахмеду Пепинову (Омербекову). За два года, когда я жила у них, мне выпало видеть нашего великого поэта Мирзу Алекпера Сабира, которого я звала «дядя Сабир». Он был таким душевным, что когда он заболел и уехал в Шамаху, я долго плакала. Его доброе лицо все еще стоит у меня перед глазами».
Время от времени Гемер ханым умолкала и о чем-то задумывалась. В такие минуты на ее лице возникала печать заботы и даже некоторого смятения. Наконец, она как бы возвращалась к реальности и возобновляла свой рассказ.
«В доме Гамиды ханым я встречала людей по-настоящему замечательных. Это врач Керим бек Мехмандаров, наш великий композитор Узеир Гаджибейли, учитель Гашим бек Нариманбеков, Амировы, другие незабываемые личности. Иногда у меня возникает желание перенести на бумагу все, что я знаю о них, но почему-то все откладываю. Как-то я увидела в Баку Азиза Шарифа, он тоже посоветовал мне записать воспоминания, потому что мне известно то, чего никто не знает, и придет время, когда мои воспоминания могут очень пригодиться нашему народу. Записала я только к 100-летнему юбилею писателя в 1966 году. Теперь вот рассказываю тебе о тех далеких годах…»
Вернемся к воспоминаниям Гемер ханым: «Когда мне было 14 лет, по настоянию отца я вышла замуж за одного из карабахских беков по имени Бахрам. Но этот брак оказался очень неудачным, и спустя несколько лет я осталась одна с сыном Мамедом на руках. Между прочим, Мирза Джалил сочинил об этом пьесу «Свадьба Гемер». После установления советской власти он сжег рукопись у себя дома в Баку. К тому времени я была замужем за Теймуром Кенгерли, сыном сестры Мирзы Джалила - Сакины ханым. Надо сказать, что в заключении этого брака Мирза Джалил проявил по-настоящему отеческое участие. Хорошо помню, было это в 1930 году, Мирза Джалил писал что-то, и я принесла ему чаю. В этот момент он сказал: «Ты мне дочь. Есть одно дело. Ведь Теймур хочет на тебе жениться. Что скажешь?». Я выразила согласие. Теймур тогда только вернулся из армии. Парень был очень умный, интеллигентный. Мирза Джалил дал нам кучу денег, чтобы мы купили себе хорошей одежды. Вообще, очень радовался… Воспоминаний множество, и я живу с ними минимум лет 30. Сейчас расскажу о нашей жизни в Тебризе. Среди отправившихся в Тебриз были Мирза Джалил, Гамида ханым, их дети, Теймур Кенгерли, я с супругом Бахрам беком, его родители, прислуга Ханымджан, наша родственница Ширин ханым. Дорога была трудная и опасная, и Мирза Джалил немало сделал для того, чтобы мы благополучно добрались до места назначения. Главой города Ахар был Миргашим ага, сын которого - Миргабиб учился с Бахрамом в тифлисской гимназии. Поэтому нас там приняли с почетом. Миргабиб был обручен с дочерью Эмира Эршада, одного из видных и почитаемых жителей Тебриза. Отмечу также, что Эмир Эршад приходился близким родственником нахчыванскому Керим хану, и Мирза Джалил об этом знал. В Тебризе к Мирзе Джалилу часто приходил некий нахчыванец по имени Беюк хан, актер тебризского театра. Работал в обществе «Шири-Хуршид». Кажется, настоящее имя его было Назарали. Он скрывался от большевистских агентов. В Тебризе поставили спектакль по пьесе Мирзы Джалила «Мертвецы», в котором роль шейха Насруллы мастерски сыграл Али Азери, а Искендера - Беюк хан. Тебризское духовенство преследовало Беюк хана. Один из высокопоставленных лиц города, выходец из Нахчывана Гаджи Мохаммед привел его к себе домой. В 1921 году Мирза Джалил привез Али Азери в Баку, он много лет преподавал в университете, а к 100-летию писателя написал книгу воспоминаний «Единственный лист». И в тот же год умер в Баку».
Чувствую, что Гемер ханым устает, и прошу ее рассказать немного о фотографиях, увиденных мною впервые. Она указывает на снимки: «Вот это близкая соседка Мирзы Джалила в Тифлисе, медсестра Тохадзе, прислуживала Гамиде ханым. Вот зубной врач Рахиль Львовна Ревина, из близких друзей семьи писателя, некоторое время работала в Шуше. Рядом ее супруг. А это Теймур в армии, еще холостой. Снимок сделан в 1929 году в Ханкенди. - Тут она глубоко вздыхает и указывает на коллективную фотографию: - Как мы с Теймуром счастливы были когда-то! Вот, сынок, на этом снимке одно из таких мгновений. Война положила конец нашему семейному счастью. Возьми эту фотографию на память. Кто знает, что станется с этим чемоданом после моей смерти…». И действительно, позже этот чемодан даже сыновья Гемер ханым не смогли разыскать.
Во время нашей беседы я заметил, как Гемер ханым задумчиво остановила взгляд на виднеющийся через окно особняк знаменитого мецената и нефтепромышленника Тагиева, где расположен ныне Национальный музей истории Азербайджана. И почему-то она повторила фразу, сказанную Мирзой Джалилом Мамедгулузаде еще в 1930 году: «Когда умру, похороните меня на одном из тех холмов на Джыдыр дюзу».
Наша беседа состоялась в октябре такого далекого уже 1983 года.
Муса ГУЛИЕВ
Нахчыван
banner

Советуем почитать