Понять новые реалии

РЕГИОН
Министр обороны Турции Хулуси Акар на днях сделал важное заявление относительно того, что официальная Анкара «вновь намерена перейти к осуществлению военных операций на территории сирийской провинции Идлиб».
Проблема тут в том, что в отношении этой территории, в рамках астанинского процесса объявленной зоной деэскалации, существуют турецко-российские договоренности на высшем уроне между президентами этих стран: Реджепом Тайипом Эрдоганом и Владимиром Путиным. До недавнего времени даже во время коронавируса там проводилось совместное патрулирование стратегически важной автотрассы M4, вдоль которой создавался «коридор безопасности». А потому возникает резонный вопрос, что случилось такого непредвиденного, по причине чего братская страна решила обратиться к военному вмешательству?
Активизация джихадистов
Скорее всего там активизировалась вооруженная оппозиция, которая ранее была «заточена» на свержение правительства Башара Асада, однако вынуждена дислоцироваться на небольшом участке земли благодаря военно-космическим силам России. С учетом того, что к ней «присоединились» разномастные джихадисты, там обозначен конфликт интересов на фоне демографического опустошения области - ходят слухи, что военная операция неминуема - первой наступление начнет то ли асадовская армия при поддержке российских самолетов, то ли турецкая армия, если опередит геополитических конкурентов.
Так что радикалы делят стратегические высоты и сферы влияния на фоне сообщений о подготовке новой наступательной операции в этой сирийской провинции. Главная группировка региона «Хайат Тахрир аш-Шам» (ХТШ) столкнулась с неожиданной проблемой: сочтя ее недостаточно злобной к кяфирам, ряд боевиков покинули «стройные ряды» и вошли в новую структуру - штаб оперативного командования под названием «И будьте стойкими». Даже появилась информация, что джихадистам все труднее удается договориться о перемирии между отрядами, что для них же хуже - ведь происходящий раскол выгоден всем: и братской нам Турции, и русским, и иранцам, и властям Сирии, и даже умеренной оппозиции страны.
Так, члены группировок, создавшие упомянутый совместный штаб, в результате локальных боев установили контрольно-пропускные пункты в этом районе и захватили тюрьму. В ответ ХТШ разместила там тяжелую технику и потребовала демонтировать КПП, но получила отказ - так что за последние четыре дня столкновений погибли около 30 боевиков.
Разногласия между ХТШ и другими джихадистами в Идлибе обострились как раз после создания штаба командования, который декларировал своей целью «борьбу с оккупантами» - то есть с сирийской армией и ее союзниками.
После формирования штаба появились сообщения о новых случаях бегства из ХТШ, и группировка решила не оставлять ситуацию на самотек. В течение последних нескольких дней были арестованы несколько «беглецов»: бывший полевой командир Абу Малик ат-Тали (известен похищениями монахинь и ливанских военнослужащих, а также неоднократным несогласием с турецко-российскими договоренностями о прекращении огня в провинции) и выходец из постсоветского пространства Абу Салах аль-Узбеки (Сирожиддин Мухтаров).
Оба присоединились к группировкам, вошедшим в оперативный штаб, и призвали последовать своему примеру других бойцов. Еще один узбекский радикальный исламист Абу Рофик (Сухроб Балтабаев) был убит. За связи с джихадистами, перешедшими на сторону «стойких», был также арестован приехавший в Идлиб из Великобритании Абу Хусам аль-Британи, известный своей гуманитарной деятельностью в провинции.
Как отмечает базирующийся в Лондоне и близкий к сирийской оппозиции центр мониторинга за соблюдением прав человека, аресты связаны с договоренностями между турецкой разведкой и ХТШ избавиться от всех, кто отказывается от соблюдения последнего соглашения о прекращении огня в Идлибе, подписанного Москвой и Анкарой в марте. Но в то же время, по его данным, их арест связан с тем, что они прославились нецелевыми тратами «общака», используя значительные денежные ресурсы для финансирования несогласованных военных операций. А это значит, что внутренний конфликт исламистов, в первую очередь, носит финансовый, а не идеологический характер, и, следовательно, теперь они и их сторонники обязательно будут непримиримыми врагами.
Координация действий
То есть теперь любая сторона (Турция либо троица из Сирии, РФ и Ирана), напавшая на них первой, будет обладать территориальной и временной инициативой. Но вопрос в том, кто рискнет сделать этот шаг. Для Турции необходим контроль над приграничной с ней беспокойной провинцией, откуда в 2014-17 годах боевики так называемого «Исламского государства» обстреливали из артиллерии ее близлежащие города и села. И вообще в Европе это самая пострадавшая от террора страна, а потому она заинтересована в том, чтобы на корню уничтожить даже гипотетическую опасность.
К такому суждению нас подталкивают следующие обстоятельства. Накануне официальная Анкара начала третью (две кампании: «Щит Евфрата» и «Оливковая ветвь» завершились успешно) крупномасштабную военную операцию «Коготь тигра», направленную против отрядов Курдской рабочей партии в Ираке. Подобные действия она предпринимала и раньше, но в одиночку, на сей же раз турецкие «методы наказания» были всецело поддержаны Ираном, который проводил обстрел северного Ирака со своей территории. Фактом становится то, что Иран и Турция все больше координируют свою политику. Пока на курдском направлении, но многие ближневосточные эксперты полагают, что Анкара «скоро может стать вторым Тегераном в регионе» и «они будут все больше сближаться по различным вопросам на Ближнем Востоке - от Йемена до Сирии».
Дежурная риторика
Как сказал в беседе с корреспондентом газеты «Каспiй» специалист по Ближнему Востоку Фаиг Алекперов, своеобразие ситуации в том, что Иран и Турция являются вместе с Россией участниками астанинского процесса, однако свой альянс против КРП называют «новой политикой»:
- При этом Анкара справедливо утверждает, что имеет полное право на операцию в Северном Ираке в случае, «если центральное правительство не сможет искоренить угрозу, представляющую опасность для национальной безопасности Турции». Понятно, что новый премьер-министр Междуречья Мустафа аль-Казими, как и его предшественники, обязан заявить, что «Багдад не смирится с угрозами своему суверенитету и не позволит никому угрожать уничтожением страны», но это дежурная риторика. По факту его армия сегодня не способна оказать сопротивление террористам и выкурить их с ущелий горной гряды Кандиль.
По данным западной разведки, Анкара согласилась с поддержкой хуситов в Йемене, сражающихся с саудовцами, и даже координирует с иранцами свои действия в странах к югу от Сахары. Более того, иранцы якобы обязались оказать содействие туркам в Ливии, но после того, как завершатся события в Междуречье (речь идет о выводе американских войск). Надо признать, что при таком раскладе для Турции и Ирана расширяются горизонты геополитического маневрирования, особенно если они по-настоящему начнут разделять враждебность к Саудовской Аравии и им обоим будет нравиться сотрудничество с Катаром. В этом случае Иран будет помогать Турции громить КРП в обмен на давление на курдских сепаратистов в Иране. Тегеран получит от Анкары поддержку в санкционном вопросе. В результате на наших глазах на Ближнем Востоке формируется новая региональная головоломка (союз реальных лидеров суннитских и шиитских стран, которого раньше не было в истории).
Салех БАЯТ