Как избавиться от «плохих» вузов?

Пока в Азербайджане банкиры и законодатели никак не соберутся решить проблему льготного кредитования для студентов, Россия пошла другим, более разумным путем, решив для начала проверить эффективность самих вузов. Гранты и льготное кредитование - это мировая практика, она нужна и весьма популярна в развитых странах мира. К тому же эта благая идея отразилась в новой стратегии нашего образования, а если так, то надо искать пути ее воплощения в нашу с вами реальность. Вот и думают законодатели, как?
Однако в условиях отсутствия критериев эффективности вузов целесообразность льготного кредитования, мягко сказать, непонятна. Итак, зачем нам вкладывать в обучение, теряясь в догадках об эффективности вузов и востребованности их кадров? Деньги любят счет, так давайте подсчитаем выгоды. Оправдывают ли наши вузы финансирование, как, впрочем, и свое гордое название?
Об этом и о многом другом читайте в беседе с профессором, доктором экономических наук Захидом Мамедовым.
- Захид Фаррухович, можно ли говорить о льготном кредитовании и грантах, которые, почему-то решили выдавать по линии Минобразования, когда нет критериев оценки эффективности вузов? Сегодня этот вопрос находится в центре внимания российского Минобрнауки. Насколько это актуально для нашего высшего образования?
- Сама идея мониторинга эффективности мне представляется разумной: вузы оценивают в соответствии с прозрачными, общими для всех критериями. Причем, критерии мониторинга постоянно обновляются, и в этом вопросе нет еще единого, окончательного подхода. Собственно, перечень показателей эффективности весьма многообразен, как я уже сказал, он меняется. Несмотря на активную работу, в этой стране остается немало вузов с признаками неэффективности, их судьбу решает межведомственная комиссия. В оценке эффективности, скажем проще, «нужности» вуза, рассматривают многие параметры, даже долю выпускников, зарегистрировавшихся на бирже труда по окончании вуза.
Есть определенные показатели эффективности, учитывается специфика учебных заведений, количество трудоустроившихся выпускников и численность иностранных студентов, обучающихся по основным образовательным программам. Берется в учет
объем проделанной научной работы и индекс цитирования научных статей профессоров университетов, количество приглашенных иностранных специалистов, научных изданий, привлечение грантов, экспертные заключения для правительства и частных структур. На мой взгляд, главный критерий «нужности» вузов - это производство знаний и влияние на общественное сознание.
- В целом, Минобрнауки РФ приближается к тому, чтобы львиную долю вузов деклассировать до уровня колледжей-техникумов, а дипломы их выпускников трактовать не выше документа о среднем специальном образовании, и то только после повальной переаттестации самого жестокого сорта. Звучат и такие жесткие заявления, кстати, актуальные сегодня для Азербайджана. Как вы думаете?
- Думаю, что это оправдано. Недавно в России по причине неэффективности реорганизовали крупнейший Российский торговый университет. Сделали это, несмотря на огромное противодействие и аргументы в защиту этого старейшего вуза. Его присоединили к Экономическому университету им. Плеханова, потому что официально по всем критериям эффективности была доказана такая необходимость.
Интересный опыт, не правда ли? К сожалению, в Азербайджане этот вопрос пока не рассматривается, а зря. Мониторингу эффективности вузов в нашей стране следовало бы уделить внимание. С другой стороны, нам давно пора определиться с тем, что такое университет. Если университет не соответствует своему прямому назначению, а именно, производству знаний и воплощению знаний в современных технологиях, он не может таковым считаться - можно назвать это учебное заведение училищем, техникумом, колледжем, на худой конец, но университетом... В Азербайджане иные так называемые «университеты» выдают модные дипломы, но возникает вопрос, имеют ли они на это право? В университете знание и капитал сливаются в своем стремлении к росту, образуя новую сферу развития, которую принято называть «экономикой знаний». С этой точки зрения, знание - это товар. Однако, «экономика знаний» содержит в своем фундаменте отрицание товарной экономики. Знание - не обычный товар, его стоимость невозможно определить.
- С момента своего возникновения университеты были «агентами преобразования мира». В модернизации университет участвует всегда. В любой стране. Вопрос в том, насколько успешно он это делает - лучше или хуже. Не кажется ли вам, что общественная миссия наших вузов могла бы быть более активной?

- Если университеты хотят активно участвовать в процессе модернизации, быть важной и успешной составляющей этого процесса, одним из главных его моторов, они должны в полной мере соответствовать именно этой, самой главной части, изменений. Они должны стать не только поставщиком образовательных услуг, какими они часто себя видят. Не только местом общения и обучения, передачи традиций и знания, и не только площадкой производства нового знания, которое создает в конечном итоге цепочку инновационных процессов.
Есть прямая аналогия с техническими инновациями: научные или инженерные идеи проникают постепенно в промышленность, превращаются в инновационные продукты и приходят к потребителю уже в виде технологий, меняющих их жизнь, - мобильные телефоны, радары, другие технические средства. Так и теоретическая мысль в общественных и социальных науках, проникая в общественный дискурс и жизнь людей, постепенно транслируется в политические инструменты уже совсем в иных руках. Академические идеи незаметно перестраивают весь мир.
Университеты должны стать местом формирования и распространения новых социальных практик, проводником которых, естественно, является пресса.
- Но наши профессора в большинстве своем замкнулись за стенами своих кабинетов. Нет внятной практики сотрудничества с журналистами.
- К сожалению, это так. Если обратиться к мировой практике, на Западе ученые и медиа работают в тесном сотрудничестве. Журналисты пишут мнение экспертов, выносят на общественное обсуждение. На основе таких материалов, на основе заключений экспертов, делаются заключения, выносится тот или иной взгляд на проблему. Многие проблемы обсуждаются с участием ученых, с их мнением считается правительство, от их мнения зависят многие важные решения государственного значения.
Но давайте избегать обобщений. На Западе существует классификация ученых, которая весьма полезна. Скажем, есть «кабинетные» ученые, они заняты сугубо научной деятельностью. Есть профессора, которые, наряду с научной работой, тесно сотрудничают с государственными и частными компаниями, т.е. ведут активную практическую работу, выступают консультантами. А есть ученые-эксперты. Это особая категория научных работников, которые тесно и регулярно сотрудничают с журналистами. Они выступают на телевидении и в прессе, они постоянные участники популярных телешоу и даже владельцы собственных информационных ресурсов. Я уже выступал с предложением ввести систему такой классификации в Азербайджане.
- Нужна ли нам, с этой точки зрения, система индекса цитирования профессоров?
- Конечно. Если человек называет себя профессором и не имеет индекса цитируемости, т.е. его труды попросту не используются, он не имеет право именоваться ученым. Потому что научные труды, как я уже говорил, должны использоваться в различных отраслях экономики и общественных сферах. Если этого нет, зачем они нужны?
И снова мы возвращаемся к вопросу эффективности, нужности научных трудов и образования в целом. Если на Западе приоритетная задача студента - получить знания, мы стремимся к обладанию дипломом. Для нас в этом деле главное название, с акцентом на слово «международный», которое, почему-то, должно присутствовать в наименовании университета или факультета. «Международный бизнес», «международная экономика», «международное банковское дело»… Причем, зачастую студенты даже не понимают значения этих словосочетаний. Задам банальный вопрос: зачем диплом, если нет знаний?
- И нужны ли нам гранты?
- Чтобы ответить на этот вопрос, нужно определить эффективность вузов. А этим должна заняться комиссия из представителей Минэкономразвития, Минфина, Минобразования, Минтруда и пр. Можно привлечь иностранных специалистов, владеющих практикой этого вопроса. Если министр финансов выделяет деньги, он должен знать, зачем он это делает. Минобразования должно знать, кого готовят вузы, Минтруда и соцзащиты - отвечать за востребованность этих кадров на рынке труда. То есть нужна совместная независимая комиссия под председательством, скажем, министра образования, которая займется важным и нужным делом - определит эффективность наших вузов. Вузы, которые не могут готовить квалифицированные, востребованные на рынке труда кадры и не производят знания, должны присоединиться или закрыться. Зачем себя обманывать?
Тамила ХАЛИЛОВА