Логический расклад

Старший сын президента Таджикистана Эмомали Рахмона, Рустам единогласно избран спикером верхней палаты Маджлиси Милли (название в переводе не нуждается).
Карьерный рост Эмомали Рустама головокружителен - экономист и юрист, 14 лет назад в 19-летнем возрасте вступил в правящую имени своего отца Народно-демократическую партию Таджикистана, где параллельно с учебой начал работать в качестве главного специалиста отдела сотрудничества с ВТО министерства экономического развития и торговли. Затем возглавил управление поддержки предпринимательства в Госкомитете по инвестициям и управлению госимуществом.
Но скоро его карьера внезапно приняла политический окрас - после цепочки восхождений Эмомали младший в 2013-2015 гг. возглавлял Таможенную службу, став самым молодым генералом в Центральной Азии, хотя ни дня не прослужил в вооруженных силах. Затем стал главой ИВ города Душанбе, после чего городской суд столицы приговорил нескольких человек, занимавших посты при его предшественнике, к длительным срокам тюремного заключения за участие в провалившемся проекте по обеспечению населения доступным жильем, который, по утверждению прокуратуры, нанес городской администрации ущерб на миллионы долларов.
Де-юре второй
Став де-юре вторым человеком в стране, Рустам занял оптимальную позицию, чтобы в конечном итоге принять бразды правления страной от отца, президента Эмомали Рахмона. Согласно конституции Таджикистана, в случае отставки, смерти или недееспособности действующего президента, на три месяца до следующих президентских выборов его полномочия автоматически переходят к спикеру.
А потому согласно логике правления, его назначение спикером верхней палаты стало очередным этапом подготовки к трансферту власти, начавшемуся еще в 2016 году. В Конституцию страны были внесены поправки, снизившие возрастной ценз для кандидатов в президенты с 35 до 30 лет. Теоретически это позволяет 32-летнему Рустаму Эмомали принять участие в президентских выборах, намеченных на ноябрь этого года. Впрочем, ожидать его скорого восхождения на политический Олимпъ не следует, так как его папа пока «не наелся властью» в полной мере.
Так что, похоже, на очередных выборах Эмомали Рахмон сам выдвинет свою кандидатуру и возможно передаст власть сыну уже во время исполнения президентских обязанностей, так как сам отпрыск вряд ли сможет самостоятельно провести избирательную кампанию. Кроме того, тяжелые экономические последствия коронавируса для страны, зависимой от денежных переводов мигрантов, скажутся и на рейтинге властей, что неизбежно.
Согласно статистике, в Таджикистане коронавируса официально нет, однако пандемия ощущается и там. Но, если бы руководство страны признало наличие инфекции, пришлось бы вводить чрезвычайные меры, и тогда выборы было бы проводить нельзя. В то же время, объявив карантин и другие ограничения, связанные с инфекцией, пришлось бы переводить работы на удаленный режим, выплачивать компенсации, готовить пакеты финансовой поддержки предприятиям и уязвимым слоям населения. У правительства Таджикистана нет средств на это, а значит, новый кризис создает масштабный дополнительный ресурс снижения устойчивости политического режима, что нежелательно перед президентскими выборами.
Это еще одна из причин того, что отец пойдет на очередной срок президентства, поскольку сынок может не справиться с таким кризисом. К подобному трансферту не совсем готова и политическая элита страны, хотя почти 30-летнее нахождение Эмомали Рахмона у власти уже порождает внутренние противоречия даже среди элиты и бизнеса, полностью зависимого от власти.
Кроме того, для становления семейной династии Эмомали Рахмону необходимо провести соответствующую ротацию в силовом блоке, чтобы обеспечить сыну его полную подконтрольность. Как утверждают эксперты, этого пока нет, напротив, как раз в этом блоке зреют противоречия с семейным кланом действующего президента, и в этих условиях уходить на положение «лидера нации», даже со всем объемом возможностей, было бы неосторожно.
Бремя власти
Для папиного сынка предстоящий период будет временем подготовки к будущему президентству, параллельно будет происходить и переформатирование политической элиты в интересах еще большей лояльности. Эмомали Рахмон, которому сейчас 67 лет (предпенсионный возраст), является фактическим главой Таджикистана с 1992 года. Точных сведений о состоянии его здоровья нет, хотя вполне вероятно, что рассмотрение вопроса о преемнике могла ускорить кончина его брата Нуриддина, который был его надеждой и опорой в местных разборках.
Как сказал в беседе с корреспондентом газеты «Каспiй» руководитель Центра исследований «Атлас», политолог Эльхан Шахиноглу, избрание Рустама Эмомали на должность спикера верхней платы парламента было ожидаемым шагом:
- Неутихающие дискуссии вокруг спора о том, кто станет преемником президентской власти, завершились в пользу Рустама Эмомали. Потенциальным претендентом ранее рассматривалась и его сестра, глава администрации президента Озода Рахмон, однако на Востоке «фактор сына» играет основную роль, в контексте не демократического правления.
Теперь же вопрос в том, какую форму приобретет политический режим в стране и насколько он может быть устойчив. Дело в том, что нахождение близких родственников на руководящих постах может оттолкнуть людей на фоне наличия социальных сетей, а потому власть может потерять существенную часть своей социальной базы.
Авторитет Эмомали Рахмона внутри страны непререкаем - на каждом углу висят его портреты и «наимудрейшие» высказывания. Но будет ли иметь такой же авторитет Рустам, неизвестно, - по крайней мере, ему нужно будет наработать его в борьбе с другими членами правящей элиты. В случае трансфера власти в стране ничего особенно не изменится - во всяком случае, в краткосрочной перспективе. Потому что население и общество давно уже ожидает этот шаг - то есть такая форма транзита власти не станет неожиданностью.
Хотя после гражданской войны у таджиков сохранился своего рода конфликтный синдром, когда междувластие между «юрчиками» и «вовчиками» или внутренняя разобщенность представлялись некой формой общественного зла, подтолкнувшей страну к хаосу и деградации общественных институтов. Поэтому концентрация ряда важных постов и исполнительной власти кажется в Таджикистане вполне закономерной.
В долгосрочной перспективе все зависит от того, как власть будет справляться с решением социально-экономических проблем. В случае успеха, форма правления не будет играть особой роли, но если власть не справится, то протестные настроения будут расти, а главной причиной кризиса люди будут видеть форму правления.
Учитывая экономическую зависимость от внешних игроков, благоприятный транзит власти зависит от одобрения ключевыми партнерами преемника, в первую очередь, в Москве и Пекине. Запад будет возражать, но у Рахмона достаточно ресурсов, особенно при китайской поддержке, чтобы эти возражения проигнорировать.
Салех БАЯТ