Европейский гамбит

ВЗГЛЯД
Крым вновь стал яблоком раздора между Парламентской ассамблеей Совета Европы (ПАСЕ) и Россией.
Помнится, в апреле 2014 года делегация северных соседей была лишена права голоса, что вызвало скандал и, как следствие, пятилетку отсутствия полномочий в межгосударственной парламентской структуре, где «старшие евротоварищи» учат «младшеньких» быть людьми, а не «овощами при авторитарных и тоталитарных правительствах». Русские, ясное дело, при таком раскладе вспылили и вовсе перестали платить членские взносы, а потом, трезво рассудив, что все-таки площадка ПАСЕ не самая плохая для обсуждений, и деньги заплатили, и даже своего человека, депутата Госдумы Петра Толстого продвинули кандидатом на пост вице-президента этой структуры.
Но на первой же зимней сессии представитель от Литвы депутат Эмануэлис Зингерис инициировал процедуру оспаривания полномочий российской делегации.
Формальное обоснование
Мотивация литовского парламентария относительно запрета на голосование российской делегации заключается в том, что у наших северных соседей не соблюдаются решения Европейского суда по правам человека. Его поддержали как минимум 30 представителей пяти национальных делегаций. А раз уж, согласно процедуре, этого количества достаточно, чтобы выставить вопрос на обсуждение комитета ПАСЕ по мониторингу, делаем вывод о запланированной акции.
Помимо Зингериса предложение оспорить полномочия российской делегации поддержала депутат латвийского парламента Мария Голубева. Но она была более откровенной, прямо заявив, что выборы в Госдуму в 2016 году в Крыму прошли незаконно, поскольку эта республика является оккупированной территорией. А чтобы никто не догадался о заранее разработанном плане, помимо полномочий российской делегации на сессии ПАСЕ по различным (преимущественно гендерным) причинам были оспорены полномочия делегаций Швейцарии, Испании, Португалии, Польши и Молдовы.
Однако открыт вопрос о том, кто кому из конфликтующих сторон более выгоден? Тут надо бы внести ясность в статус ПАСЕ.
Как видно из аббревиатуры, это не правительственная организация, а потому с нее, как говорится, взятки гладки. Депутаты разве что общественное мнение могут взбудоражить, пару-тройку ничего не обязывающих резолюций принять, шантажировать представителей неугодных оппонентов, надавить на свои правительства с тем, чтобы, например, фрау Меркель (было такое раз пять) при встрече с господином Путиным подняла вопрос о нарушении прав человека.
Однако Россия не карликовое государство, и его природные и человеческие ресурсы побуждают западные правительства работать с ней по многим направлениям.
Что касается конкретно ПАСЕ, то отказ от участия официальной Москвы в подобных форматах будет означать, что вначале пересохнет один канал общения, что спровоцирует охлаждение отношений правительства России с каким-нибудь, например, британским или латышским правительством. Англичане от такого демарша вряд ли что-то потеряют, а вот латыши, даже не досчитавшись нескольких миллиардов евро на перевалке грузов в Клайпеде, почувствуют себя неуютно.
Есть и психологический момент. Россия - страна во всех смыслах большая, а потому «не связывается с малышами» и снисходительно настраивается на конструктивное общение. Но это с ее стороны излишний оптимизм, так как в Европе веками необоснованно культивировалось презрительное отношение к русским как к нации, а после их удачных войн на турецком и западном направлениях к этому добавилась еще и боязнь...
А экс-комиссар Совета Европы по правам человека Нил Мужниекс в программе «Перекресток» латвийского радио так и сказал, что все 47 государств-членов имеют разные интересы, а потому многие готовы сделать все, чтобы удержать Россию в организации. Он откровенно заметил, как слышал от высокопоставленных чиновников СЕ, что организация не имеет смысла, если в нее не входят Россия, Украина и Турция. «Добавленная стоимость Совета Европы и ПАСЕ заключается не только в защите прав человека, но и в том, что она охватывает более широкую территорию, чем Европейский союз», - сказал экс-комиссар, по мнению которого, в этой организации, как и во многих других, у России есть лобби, особенно на примере немцев, которые имеют многомиллиардный взаимовыгодный бизнес.
Вечные «милые враги»
Европа интересна России прежде всего в экономическом и технологическом отношении. Сокращение или устранение политических раздражителей, которые мешают экономическим связям, принесло бы обоюдную пользу. Но Старый Свет постоянно выступает с менторских позиций, пеняя официальной Москве за ее «неправильное поведение на уроке», а конкретно, за внутриполитическую ситуацию. Он полагает, что разделение ветвей власти, свобода экономики и справедливые выборы дали бы команде Путина гораздо больше, чем развитие ВПК и «игры» на постсоветском пространстве, на Ближнем Востоке и в Сирии.
Тут есть положительный момент - Европа, в отличие от США, не находится в конфронтации с Россией. Однако между ними есть недопонимание, порой перетекающие в отчуждение, которое обусловлено несколькими причинами.
Поясню: прежде отношения между ними строились на возникшей еще в 1990-е годы идее, что по мере «модернизации» и превращения в «нормальную страну» Россия станет «больше похожа на остальную Европу». Теперь это представление ушло в прошлое, равно как и мысль о том, что Москва будет прочно связана с Брюсселем, не перенимая при этом его институтов.
Катализатором «битья посуды» стал украинский кризис, который не только разобщил Европу и Россию, но и побудил последнюю развернуться к самой себе. Это означает, что Россия теперь видит себя не восточным рубежом Европы, а крупным самостоятельным геополитическим игроком глобального масштаба. Сегодня Россия, оставаясь европейской с культурной точки зрения, не является ни «азиатской», ни «евразийской» с точки зрения политической.
Петр I совершил реальную революцию и создал такую конструкцию, когда многие поколения россиян считали Европу примером для подражания, на это работали и литература, и искусство, и прочие сегменты культуры, теперь же Россия рассматривает Старый Свет в основном как соседа. В Евросоюзе она видит ключевого торгового партнера и важный источник технологий и инвестиций. Однако, несмотря на экономическую мощь, ЕС воспринимается в России не как полноценный геополитический и стратегический игрок, а богатый «вассал» заокеанской державы. В принципе, это очевидный вывод, особенно после принятия Белым домом закона о противодействии врагам Америки посредством санкций, торговых войн с французами и немцами, огромных штрафов, наложенных на европейские компании, требований о повышении военных расходов на нужды НАТО и пр. Еще больше эту уверенность Москвы подкрепила автоматическая солидарность Брюсселя с доводами администрации Трампа о необходимости выхода США из Договора о ракетах средней и меньшей дальности.
В Европе же споры идут не столько о том, что собой представляет Россия, сколько о том, как себя с ней вести. Такие государства, как Польша или страны Балтии, видят в ней вечную угрозу, но многие другие члены ЕС хоть и обеспокоены действиями Москвы в Украине и с подозрением относятся к «российскому вмешательству» в европейскую внутреннюю политику, тем не менее уделяют больше внимания развитию экономических связей с Россией.
Наконец, есть и те европейцы, кто пытается понять, какая историческая, геополитическая или психологическая логика стоит за действиями Москвы, а потому неудивительно, что сегодня ни в России, ни в Старом Свете нет ясного понимания того, какими должны быть двусторонние отношения в ближайшем будущем.
Фидан САЛМАНЛЫ