Воспоминания о днях минувших

РЕЦЕНЗИЯ
Абсолютно согласна с автором приведенных в подзаголовке публикации слов, принадлежащих полюбившемуся мне и ни на кого не похожему писателю Натигу Расулзаде. Впрочем, кто из уважающих свои чувства и воспоминания не согласится с ним?! Разве не прав он, утверждая, что наше, ну, скажем, детство - это теплое течение в буднях жизни и важно сохранить его первозданно теплым?! Знаю по себе, как подчас в самом буквальном смысле слова греет душу, возможно, и не очень серьезный, но для кого-то конкретно весьма важный эпизод из далекого прошлого.
Вот я, к примеру: всякий раз, устроившись перед компьютером за домашним письменным столом, примкнувшим к книжным полкам, прежде чем начать работать, извлекаю из ряда тесно прижавшихся друг к другу книг одну особенно дорогую мне - «Жизнь на льдине» Папанина. Подарок отца в день моего рождения, в канун его ухода на фронт, возвратиться откуда ему было не суждено. Я с трепетом листаю ее, вчитываясь, наверное, в сотый, а то и в тысячный раз в те несколько выписанных папиным каллиграфическим почерком пожеланий «дорогой дочурке Эличке», и теплая волна воспоминаний захлестывает меня.
Думаю, желание испытать нечто подобное и побудило двух наших современников - Фикрета Везирова и Тамэллу Шмелеву, потомков известного в Азербайджане рода Везировых из Шуши, а именно - братьев Хасая и Балая («Каспiй» писал о них на своих страницах - Ред.), - обратиться к прошлому и рассказать живущим сегодня о своих замечательных предках, оставивших заметный след в истории нашей страны.
«Братья Везировы. Воспоминания» - такую книгу и предложили читателям сын Хасая Везирова - Фикрет и дочь Балая Везирова - Тамэлла Шмелева.
На обложке - портреты героев. Известного в Азербайджане, пожалуй, каждому, Хасая Везирова, одного из трех столпов азербайджанской журналистики, и его брата Балая Везирова, талантливого ученого, преподавателя химии в Менделеевском институте в Москве.
Уроженцы Шуши, они в начале 1918 года из-за учиненного армянами геноцида вынужденно покинули родную землю. Отец, Гасан бек, перевез семью в Баку, где нашел подходящую работу в компании «Нафталан», а после апрельской революции продолжал трудиться на одном из промыслов «Азнефти». Сюда, окончив среднюю школу, пришел и Хасай. Однако вскоре перешел в типографию, а затем, окончив Бакинский педагогический техникум, учительствовал. Но тоже недолго. Его влекло творчество, и он обратился к журналистике, став литературным сотрудником в редакции газеты «Yeni yol», органа большевистской партии Азербайджана.
Автор воспоминаний обращается к рассказам отца о работе в этой редакции, о своих первых публикациях, которые подтверждали правильность выбора им профессии журналиста.
Однако, как мы узнаем из воспоминаний сына, несмотря на неразрывную связь с азербайджанской печатью, Хасай Везиров, пожелавший получить высшее образование, и именно в области, тесно связанной с нефтяной промышленностью, о проблемах которой ему не раз приходилось писать, окончил еще и инженерно-экономический факультет тогдашнего Индустриального института, где все годы учебы успешно возглавлял студенческую газету «За нефтяные кадры». Впрочем, не прерывал он связи и с республиканской печатью. И к началу 40-х годов прошлого столетия за его подписью было опубликовано уже более 200 статей на самые актуальные темы.
Обо всем этом из жизни отца Фикрету Везирову, долгие годы тоже преподававшему в нынешнем Азербайджанском государственном университете нефти и промышленности, известно, в основном от матери, Наибы ханым, вошедшей в жизнь Хасай муаллима в канун Великой Отечественной войны. «Сам отец был человеком не очень разговорчивым, - пишет автор воспоминаний, - и редко рассказывал нам, детям - а было нас трое, - о своих делах. Но мы, я и две мои сестры, всегда знали, в основном из маминых рассказов, что отец делает что-то очень важное. И радовались каждой получаемой им за это награде, которых у Хасай муаллима за годы трудовой жизни было немало».
Начавшаяся в 1941-м война не обошла стороной и Хасая Везирова, читаем в книге. В составе советских войск от служил в Иране. Затем, будучи редактором-переводчиком в Главном политическом управлении, действовал как военный корреспондент: благо, проработав в довоенные годы в нескольких азербайджанских газетах, набрался некоторого журналистского опыта. С гордостью пишет Фикрет Хасай оглу и о том, как радовался он много позже, узнав, что отец его в качестве военного корреспондента участвовал в Тегеранской конференции 1943 года, на которой, как известно, шла речь об открытии второго фронта, после чего был направлен в 416-ю Азербайджанскую стрелковую Таганрогскую дивизию, с которой прошел боевой путь от Северного Кавказа до Берлина. Но с журналистикой, судя по воспоминаниям близких, никогда не расставался, выступая на страницах издававшегося на азербайджанском языке «Блокнота агитатора Красной Армии», редактором которого был назначен, с материалами, вселявшими в бойцов уверенность в победе над врагом.
На родном языке выпускал Хасай Везиров и боевые листки с рассказами о героизме, проявляемом на фронте его земляками, вместе с которыми он участвовал в освобождении захваченных фашистами населенных пунктов России, Украины, Беларуси, Польши и многие из которых становились героями его очерков о войне, составивших позже основу при подготовке фундаментального труда «Азербайджан в период войны 1941-1945 гг.».
Возвратившись домой, Хасай Везиров вернулся и к мирной журналистике. Его публикации, всегда актуальные и конкретные, мобилизовывали читателей, призывая их к труду во имя Родины, во благо народа.
А еще, как пишет сын героя воспоминаний, была у отца и такая страсть: он активно занимался исследованием истории азербайджанской журналистики. И потому с готовностью редактировал монографии о путях национальной печати до и после революции, готовил крупные исторические очерки о журналистике в республике. При его непосредственном участии был издан ряд фундаментальных трудов, таких как трехтомник «История Азербайджана», двухтомник «Литература Азербайджана» и другие.
Впрочем, еще раньше, в начале 40-х годов, он отредактировал четырехтомный «Русско-азербайджанский словарь», подготовленный под руководством видного философа Гейдара Гусейнова, одним из составителей которого был.
Как дорогую реликвию хранит этот труд в домашнем архиве автор воспоминаний…
Перед войной, в 1941-м, Хасай Везиров работал в редакции главной газеты республики - «Коммунист», служил заместителем редактора. Дело это было совсем не легкое. И как вспоминает Фикрет Везиров, когда они, дети, подросли, отец рассказывал им, какие трудности приходилось преодолевать, чтобы не допустить сбоя в работе. Дети слушали эти немногословные отцовские рассказы, то и дело дополняемые мамой (ведь Наиба ханым была в курсе всех его дел), и гордились отцом, всегда с величайшей ответственностью относившемуся к любому порученному ему делу.
Естественно, и после войны, сменив несколько рабочих мест, Хасай Везиров, как вспоминает сын, вернулся в родную газету - поначалу, говорила мама, на пост заведующего отделом, а вскоре став заместителем редактора. Работал увлеченно. И спустя год после прихода сюда был назначен редактором. Собрав вокруг себя талантливых журналистов, сумел превратить газету в знаменосца азербайджанской печати.
Завоевавший признание своим отношением к делу, Хасай муаллим в составе советских журналистов побывал в ряде зарубежных стран, после чего в республиканской печати появлялись его всегда насыщенные конкретными фактами путевые заметки. В частности, он стал одним из девяти советских журналистов, освещавших визит советских руководителей в Индию. Этой поездке Хасай Везиров посвятил свою книгу «Воспоминание об Индии», встреченную с огромным интересом…
Завоевав славу талантливого журналиста-редактора, отец, пишет Фикрет Везиров, создал свою замечательную публицистическую школу. «Нам, его детям, - читаем в книге воспоминаний, - было приятно слушать рассказы о высоких качествах отца, его интеллекте, доброжелательном отношении к людям. О том, как ценил он в журналисте высокие морально-нравственные качества, умение всегда придерживаться истины, быть объективным…».
Вспоминая отца, Фикрет Везиров отмечает его дружелюбие и душевное отношение к людям, о чем с большим уважением к нему всегда пишут и говорят его ученики, все те, с кем ему довелось работать.
Рассказывая об отце, Фикрет Везиров особо подчеркивает его скромность: «Титулы, звания и другие награды были для него чем-то второстепенным, никогда не становились самоцелью…». Да и нужны ли они ему были: ведь Хасай Везиров - это имя в азербайджанской журналистике! И его потомки, ныне пенсионеры Фикрет муаллим и старшая дочь Диляра, долгие годы работавшая старшим преподавателем Азербайджанского инженерно-строительного университета, всегда гордились этим… Как, впрочем, и младшая дочь Гюляра, кандидат искусствоведения, продолжающая и поныне трудиться в системе Академии наук Азербайджана…
Несколько страниц своих воспоминаний Фикрет Везиров посвятил младшему брату отца - Балаю Везирову, который в отличие от брата отдавал предпочтение техническим наукам. Сферу его интересов составляли математика, физика, химия. Поэтому, получив среднее образование, он, неплохо владевший русским языком, отправился в Москву.
О московском периоде жизни младшего брата Хасая Везирова - Балая рассказывает его дочь, Тамэлла Шмелева.
- Москва начала 30-х годов прошлого столетия, - пишет Тамэлла ханым, - встретила молодого парня довольно сурово. Чтобы выжить здесь, приходилось разгружать товарные вагоны. Балай подал документы на поступление в два вуза - химико-технологический имени Д.И.Менделеева и геолого-разведочный. Попал в оба, но выбрал Менделеевский. Кстати, здесь Балай Везиров встретил любовь всей своей жизни, с которой построил семью.
Учился он успешно. С упорством изучал математику, физику и особенно химию. Сессии сдавал только на «хорошо» и «отлично». Потому в середине 30-х годов Военная академия имени Дзержинского предлагает ему, как отличнику учебы, перейти в академию, на что Балай ответил согласием, став таким образом слушателем академии, военнослужащим. В академии углубленно изучали общую, органическую химию, физическую химию, термодинамику с креном на военное применение. Балай преуспевал в учебе. Потому не удивительно, что, учась на четвертом курсе академии, он становится преподавателем химии - ведет семинарские занятия в Менделеевском институте.
Его избранницей, рассказывает Тамэлла ханым в своих воспоминаниях об отце, становится дочь С.Разгуляева - репрессированного крупного работника наркомата тяжелой промышленности, сподвижника С.Орджоникидзе - Елена, с которой он прожил в счастливом браке все отпущенные ему годы. «Отец, думаю, покорил маму глубиной и искренностью чувства, - пишет Тамэлла Шмелева, - твердостью характера, какой-то особенной жизненной основательностью и надежностью».
Очень трогательно, с добрым юмором вспоминает дочь о любви отца к музыке. Не умея танцевать, но будучи музыкальным от рождения, он с удовольствием танцевал. Ни дня не обучаясь музыке, он садился за инструмент и начинал обеими руками почти безошибочно играть неизменное «Сулико».
Тамэлла Шмелева особо подчеркивает тот факт, что любовь отца к избраннице оказалась сильнее страха потерять достигнутое им к тому времени положение: он ведь рисковал карьерой, своей судьбой. Потому, наверное, они старались никогда не расставаться. И когда выпускника академии, инженера-лейтенанта послали на службу в Ленинград, жена отправилась с ним, переведясь на заочное отделение Менделеевки, которое впоследствии и окончила, получив высшее химическое образование.
Когда началась война, Балая назначили военпредом на пороховых заводах. «Маме с незадолго до войны родившейся Тамарой, - читаем в воспоминаниях, - пришлось с началом блокады эвакуироваться из Ленинграда».
«Мои знания о жизни родителей в период войны весьма пунктирны, - читаю в воспоминаниях Тамэллы, второй дочери Балая Везирова. - Но мне известно, что один из своих самых почетных орденов, орден Красной Звезды, - пишет она, - отец получил именно за службу в блокадном Ленинграде». Однако здесь же, с печалью делится автор воспоминаний, «отец получил тяжелейший плеврит» и после прорыва блокады был послан на лечение в Москву».
Тепло рассказывает Тамэлла ханым о доме в Хохловском переулке Москвы, где жили родные ее мамы и который превратился в место, куда на огонек частенько захаживали и гости из Баку, в частности старший брат ее отца, Хасай Везиров, приезжавший в столицу нашей тогда большой страны по делам службы.
«Воспоминания о Хохловке до сих пор согревают нас, - делится Тамэлла ханым, - ведь это та память, что цементирует семью на долгие годы…»
Надо отметить, что воспоминания Тамэллы Шмелевой проникнуты гордостью и особой теплотой. Отец для нее - «наш папочка», «голова семьи». А еще он - «Грунечка», так ласково называет его дочь. Она с удовольствием рассказывает о его работе, в частности в НИИ, где он возглавляет сначала лабораторию, а потом большой отдел, занимавшийся разработкой ракетных топлив. Ей приятно слышать от работавших под его руководством о том, как высоко ценили его профессионализм, внимание к людям. Не прощая разгильдяйства и безответственности, к человеческим проблемам подчиненных он всегда относился с большим участием, с готовностью помочь. Любили его еще за порядочность, принципиальность и остроумие, а женщинам нравились его обходительность и приятный восточный акцент.
Дети Балая Гасановича, которых было уже трое (в начале 50-х родился сын Тимур), всегда с гордостью говорили об отце. Им было известно, что он уже давно автор нескольких серьезных изобретений, успешно защитил кандидатскую диссертацию по химии ракетных топлив…
К сожалению, не обошлось и без тревожных вестей. Отслужив в армии около 30 лет, Балай Везиров демобилизуется по состоянию здоровья и приступает к преподаванию химии в Московском институте культуры. Однако это было недолго. Душным августом 1972 года в результате болезни кроветворных органов его не стало.
Но живут продолжатели его рода, достойные граждане своей страны, всегда помнящие о том, кому обязаны они своей жизнью.
Завершает книгу воспоминаний о наших славных соотечественниках блок фотографий, на которых запечатлены мгновения жизни тех, о ком с такой любовью и гордостью рассказали нам их потомки…
Эльмира АЛИЕВА,
заслуженный журналист Азербайджана