От Геракла до Человека-паука: эволюция супергероя

В прокат выходит новый фильм о Человеке-пауке, одном из самых известных героев комиксов в истории; по слухам, компания Marvel составила расписание своих супергеройских фильмов вплоть до 2028 года — и пока что они становятся только популярнее. Благодаря кино супергерои стали неотъемлемой частью поп-культуры, ещё больше, чем раньше. Look At Me вспомнил, как развивался образ героя и почему сейчас мы вернулись к тому, с чего всё начиналось.
Мономиф и преодоление человеческого
НАМ НУЖНЫ ГЕРОИ. История человечества — это история преодоления нами своих ограничений; человек слаб, хрупок и смертен: тем не менее, тысячи лет мы толкаем себя всё дальше и дальше — используем технологии, науку и природные ресурсы, чтобы совершенствовать себя. Люди научились добывать огонь, освоили полёт, подчинили Землю — а за последний век даже выбрались за её пределы. Чтобы напоминать себе о том, что мы лучше самих себя, люди придумали героев и стали создавать о них произведения искусства: миф о герое — древнейшая форма этих произведений.
Миф о герое, так называемый «мономиф», существовал во всех древних культурах. Джозеф Кэмпбелл, автор классической книги «Герой с тысячью лицами», описывал суть мономифа так (хотя надо признать, что я упрощаю): герой мифа отправляется в сверхъестественный мир или попадает в сверхъестественную ситуацию — встречает там противников и одерживает победу над ними — и возвращается, способный возвысить людей вокруг себя. Трактовок мифов много, но нас интересует то, что лежит на поверхности: герой, во-первых, преодолевает себя, а во-вторых, улучшает других. Геракл, Гильгамеш, Рама — все они показывают, на что способен людской род. Идея сверхчеловека, своим превосходством возвышающего нас самих, глубоко заложена в культуре: с древних времён она принимала разные формы, но никуда не девалась, а в XX веке вернулась с новой силой: потому что молодой нации пришло время придумывать себе героев.
Супермен и новая мифология
ГОВОРИТЬ, ЧТО АМЕРИКА — СТРАНА БЕЗ ТРАДИЦИЙ И ДРЕВНЕЙ КУЛЬТУРЫ, ЭТО, КОНЕЧНО, СЛИШКОМ ГРОМКО. Но колонисты, заселившие её, отрезали себя от культуры тех стран, откуда они приехали — и, как считает культуролог Дэвид Хакетт Фишер, — в итоге сложили собственный фольклор, традиции и мифы. Так или иначе, в начале XX века у американцев возникла потребность в героях, и они стали появляться в мире поп-культуры, в дешёвой литературе, на телевидении и в кино. Зорро, Тарзан, научно-фантастические персонажи вроде Флэша Гордона — таинственные, романтические, они помогали людям из чистого альтруизма.
Но главный новый герой пришёл в 1938 году. Джерри Сигел и Джо Шустер, дети еврейских эмигрантов, как и первые колонисты, в определённой степени потерявшие в новой стране связь со старой культурой, придумали Супермена — героя, непохожего на прежних. На обложке своего первого комикса Супермен поднимал двумя руками автомобиль — и сразу привлекал внимание; было понятно, что перед читателем стоит полубог. Он был безупречен и прост, как герои древности. Имя Супермена, кстати, стало источником слова «супергерой», которое сейчас принадлежит компаниям Marvel и DC Comics. Идея супергероев сразу стала невероятно популярной, и за Суперменом моментально стали появляться другие: все как один в ярких костюмах, блестящих плащах и сражающиеся со злом. Затем пришла Вторая мировая война — и потребность людей в простых и понятных героях, одерживающих триумф, только усилилась; комиксы про супергероев стали читать все.

Фантастическая четвёрка и человеческие черты
НЕКОТОРОЕ ВРЕМЯ ПОСЛЕ ВТОРОЙ МИРОВОЙ В ОБРАЗЕ СУПЕРГЕРОЕВ СОХРАНЯЛСЯ СТАТУС-КВО: истории о них, подобно мифам, были сосредоточены на подвигах и действии, о внутреннем мире людей в масках и плащах никто не размышлял. В 60-х годах это изменилось: Стэн Ли, Джек Керби и другие авторы компании Marvel сделали супергероев человечными. Первой была Фантастическая четвёрка: четыре персонажа, связанные родственными связями (муж с женой, её брат и их общий друг) и вместе получившие суперспособности, отправившись в космический полёт, были фактически семьёй. Помимо геройских дел, они занимались своими проблемами, решали внутренние семейные вопросы, выясняли отношения и так далее. Оказалось, что у сверхчеловека есть личная жизнь.
Этот период, закончившийся примерно в 1970 году, называют Серебряным веком комиксов. Но перестали ли супергерои быть сверхлюдьми от того, что стали проявлять человеческие слабости? Нет, наоборот, они стали только лучше. Если возвращаться к древнегреческим мифам: древние греки понимали, что боги и герои — такие же, как они, обладают человеческими слабостями и страстями. Это делало их героические поступки и преодоления только убедительнее. Marvel сделали своих героев также глубже — их сила была не в сверхчеловеческих способностях.
Зелёная стрела, Зелёный фонарь и реальный мир
ПОСЛЕ СУПЕРГЕРОИ ТОЛЬКО ПРОДОЛЖИЛИ «ОПУСКАТЬСЯ НА ЗЕМЛЮ». Десятилетие спустя после появления Фантастической четвёрки в романтический мир комиксов начала проникать реальность: это хорошо видно на примере совместной истории про двух супергероев — Зелёной стрелы и Зелёного фонаря, которые объединились в одну комикс-серию в начале 1970-х. Первый — практически «левый», противник авторитетов и сторонник прямого действия, второй — либерал и защитник сложившихся в США правовых институтов; вместе они путешествовали по Америке и сталкивались с проблемами, реально волновавшими американцев в те годы, — коррупцией, расизмом, наркотиками, загрязнением окружающей среды. В каком-то смысле Зелёная стрела был первым антигероем в американских комиксах. Примечательно, что в то время он ещё шёл рука об руку с героем традиционным. После войны во Вьетнаме, посреди возрастающего недовольства правительством, люди начали разочаровываться в образе безупречного супергероя; что, впрочем, не значит, что герои вообще стали не нужны.
Бэтмен, Хранители и деконструкция
МИР СТАНОВИЛСЯ ЦИНИЧНЕЕ, И ВМЕСТЕ С ЭТИМ ЗВЁЗДАМИ КОМИКСОВ 1980-Х СТАЛИ АНТИГЕРОИ: Росомаха, Каратель, Дардевил — мрачные, нередко ведомые жаждой мести, не гнушающиеся убивать своих врагов. Старые истории пересказывались на новый лад. Сценарист и художник Фрэнк Миллер перепридумал Бэтмена: сначала в комиксе Batman: Year One, а потом в классическом The Dark Knight Returns. Бэтмен Миллера — одержимый борец с преступностью, действующий по собственному кодексу чести, не признающий полицию и суд, и далеко не безупречный. В The Dark Knight Returns даже есть запоминающаяся сцена сражения Бэтмена с Суперменом (традиционным положительным супергероем), и она отлично показывает, что именно происходило с комиксами в 1980-х: на смену идеальным полубогам пришли более правдоподобные и неоднозначные герои.
Деконструкция на этом не закончилась: в то же время Алан Мур написал своих легендарных «Хранителей», комикс про супергероев в отставке, слабых, неприятных социопатов и про мир на грани ядерной войны. Но вот что важно: несмотря на всю свою неоднозначность, антигерои все ещё оставались героями, преодолевали себя и обстоятельства, успешно сражались со своими внутренними демонами и внешними противниками. Какая-то искра, малая часть того самого мономифа, оставалась в комиксах о супергероях даже в это тёмное время, их всё ещё читали, для того чтобы прочитать историю о сверхчеловеке.
Дэдпул и беспорядок 90-х
ВСЛЕД ЗА ТРИУМФОМ АНТИГЕРОЕВ КОМИКСАМ КАК БУДТО СТАЛО НЕКУДА ДВИГАТЬСЯ; ТАК ЧТО В 90-Е ГОДЫ ПРОИЗОШЛО ВСЁ И СРАЗУ. Истории про супергероев стали популярны как никогда: именно в это время вышел самый продаваемый комикс в истории, первый выпуск перезапустившихся «Людей Икс», разошедшийся количеством 8 миллионов копий. Авторы комиксов почувствовали власть и, например, стали разрушать статус-кво известных персонажей: убили Супермена, заменили Человека-паука на целый год клоном и изувечили Бэтмена. Несмотря на финансовый успех, фанаты комиксов в целом относятся к 90-м с неприязнью.
Именно в 90-е появился Дэдпул: постмодернистский антигерой, примечательный в первую очередь тем, что он осознаёт, что находится внутри комикса, и регулярно ломает четвёртую стену. Яркая идея, но при всём своём внешнем блеске, в комиксах про Дэдпула отсутствует всякая глубина. В 90-е супергерои стали чем-то обыденным, обросли сложными историями и лишним контекстом, и, казалось, что им уже никогда не вернуться к былой невинности: пока не пришло кино.
Человек-паук и новая простота

ЗДЕСЬ НАМ ПРИДЁТСЯ СДЕЛАТЬ РАЗВОРОТ НА 180 ГРАДУСОВ И ПЕРЕКЛЮЧИТЬСЯ С КОМИКСОВ НА КИНО. К началу 2000-х супергерои уже были массово популярны, но с приходом блокбастеров на экраны стали популярнее в несколько раз — и стало понятно, что это один из главных поп-культурных феноменов нового времени. Конечно, в комиксах тоже происходило много интересного, но кино, аудитория которого намного больше, вернуло супергероям простоту. Для всякого нового фильма после 2000 года их истории пришлось пересказывать заново, и они как будто заново родились. Первый «Человек-паук» Сэма Рэйми, который собрал в шесть раз больше денег, чем было затрачено на его выпуск — это, по сути, история из 60-х: с яркими красками, жирными мазками и понятными проблемами. «Новый Человек-паук» Марка Уэбба — снова то же самое.
Новые фильмы про супергероев возвращаются практически к античным схемам: рассказывают одну и ту же простую историю и даже более-менее одинаково, но это очень важная история. Один знакомый пожаловался мне недавно, что ему надоели фильмы про героев Marvel, потому что они устроены одинаково, в них одинаковые шутки, и даже выглядят они одинаково, вплоть до цветов и спецэффектов. В этом есть доля правды, но так и должно быть, как с настоящим мифом, где важнее символ, чем конкретная история. Супергерои прошли за век полный круг и вернулись к простоте и наивности, и это происходит как нельзя вовремя. Это пока никто не объяснил, но это чувствуют все: в XXI веке нам не за что держаться. Мы потеряли мифологию, религию и расстались с традициями. Об этом поют молодые певицы, пишут журналисты The New York Times, рассуждают психологи. Единственное, что остаётся — технология, но она беспристрастна; самое время вспомнить, что в центре всего — человек и то, на что он способен. Отсюда эта безумная популярность супергеройских фильмов с их простотой; именно об этом, как когда-то мифы, они и напоминают.