Театр завтрашнего дня

РАМПА
На днях коллектив Азербайджанского государственного театра YUĞ вернулся с XIV Международного театрального фестиваля тюркских народов «Науруз» в Казани, где выступил с постановкой «Müəmmalı bir qətlin üç versiyası» («Три версии загадочного убийства») по произведению японского писателя Рюноскэ Акутагавы «В чаще». В фестивале участвовали театральные коллективы Азербайджана, России, Турции, Казахстана, Кыргызстана, Узбекистана, Таджикистана. Специальным гостем стал театр Nottara (Румыния) со спектаклем «Moliere», причем постановки фестиваля демонстрировались на семи театральных площадках Казани.
Режиссер-постановщик спектакля «Müəmmalı bir qətlin üç versiyası» - главный режиссер театра, заслуженный деятель искусств Азербайджана Мехрибан Алекперзаде, художник-постановщик - Вюсал Рагим, музыка - заслуженный артист Вугар Джамалзаде. В ролях - заслуженная артистка Гюльзар Гурбанова, актеры Огтай Мехтиев, Абдулгани Алиев, Вугар Гаджиев, Амид Гасымов, Эльшад Аскеров.
Главный режиссер театра, заслуженный деятель искусств Мехрибан Алекперзаде относится к числу людей, которым всегда есть что сказать людям. Это режиссер, находящийся в постоянном поиске, развитии, внутренней динамике и потребности поделиться всем, что накоплено за долгие годы творческой деятельности.
- Мехрибан ханым, с каким настроением вы приехали после участия в фестивале?
- Знаете, театральная атмосфера других тюркских театров постсоветского пространства совершенно иная, в корне отличается от нашей. В целом обнадеживающих факторов гораздо больше, но мир уже давно делает натуралистические перформансы, которые нам пока не под силу даже в самом ограниченном формате. Фестивали и знакомство с постановками и режиссерскими решениями других театров придает невыразимое вдохновение. Я понимаю, как многого я могла бы сделать в их условиях и с имеющимися у них возможностями…
- Условия, в которых, к сожалению, находится ваш театр вот уже несколько лет, очевидны, и комментарии, как говорится, излишни…
- Да, мы очень стеснены: в одной маленькой комнате происходят и читка, и репетиции, и обсуждение с двадцатью актерами и вспомогательным персоналом! А в год мы выпускаем четыре спектакля и еще две-три постановки. Но главное - нам удалось выйти за пределы, вдохнуть свежего воздуха и поближе ознакомиться с новейшими тенденциями театрального искусства.
- Насколько мне известно, вы в основном посещаете театральные фестивали, которые проводятся в России, Турции и других мусульманских государствах…
- Да, фестиваль проводился среди тюркских постсоветских стран, но они также выросли на русской театральной школе. Однако театр, который я видела в Иране, театралов и людей, причастных к театру, я не видела нигде!
- Очень удивительно слышать это о закрытой вроде бы стране, но все-таки в наших представлениях, возможно, превалируют старые стереотипы восприятия?
- Совершенно верно. Но удивительно то, что им удается показать подлинное искусство, находясь в этой замкнутости, они создают театр воображения, где тело играет важную роль, и должна признать, это у них прекрасно получается!
Возвращаясь к фестивалю в Казани, хочу сказать, что мы довольны, ибо своим спектаклем произвели определенное впечатление. Театры, выезжая на гастроли или фестивали, все привозят с собой, вплоть до тетрадей. Мы не в состоянии вывезти свои декорации, и нам приходится наспех мастерить декорации из того, что нам могут предоставить. Тем не менее, я благодарна Министерству культуры и лично Абульфасу Гараеву за бесценную возможность участия столь небольшого театра, каким является YUĞ, в фестивалях. Надеюсь, когда-нибудь наши театры получат необходимое направление, и верю, что наш министр примет решение в отношении нашего театра и обеспечит его жизнедеятельность.
Но для того, чтобы театр мог показывать экспериментальные, более современные постановки и вынести на суд зрителя весь свой творческий потенциал, нужен мощный импульс, своего рода трамплин, поэтому я постепенно приглашаю к нам молодых режиссеров. Вот и сегодня у нас премьера спектакля «Ричард III», поставленного болгарским режиссером Христо Стоячевым. У нас уже есть три приглашенных режиссера, и мы стараемся, чтобы в наш театр приходили разные, отличающиеся друг от друга режиссеры и ставили интересные спектакли.
- А как насчет актеров - вы тоже приглашаете их со стороны?
- Мы планируем спектакли с актерами из других театров, но материально пока не в состоянии это осуществить. Президент Азербайджана Ильхам Алиев объявил 2019-й Годом Насими, и сегодня, в XXI веке, творчество великого поэта играет огромную роль в нравственно-этическом совершенствовании человека. Именно потому мы намерены принять самое активное участие в этой инициативе.
Я уже начала подготовительные работы над текстом по мотивам детективной пьесы поэта и драматурга Ильгара Фахми «Седьмой». Надеюсь, наш театр справится и с этим проектом, который обещает стать самым ярким событием года. Признаться, я воспринимаю проект «Насими» в качестве чрезвычайно ответственной и бесконечно интересной работы. Театр должен жить, и ради этого мы делаем все от нас зависящее и преисполнены лучших надежд.
- Часто раздаются мнения, что на театральных фестивалях отсутствует соревновательный аспект, поэтому участие в них мало о чем говорит. Что вы думаете по этому поводу?
- Раньше на театральных фестивалях были номинации, соответственно и победители и так далее. Положительный аспект нашего участия я вижу в том, что каждая страна со своим театром является лицом и показателем уровня культуры и степени культурно-интеллектуального мышления ее народа, угла его зрения и мировосприятия. Мы такие, какими нас представляют наши послы культуры. Все театры-участники показывают на фестивалях все самое новое и современное, свои знания и понимание театрального процесса, то есть самих себя, а значит, делятся этим с другими. Когда я смотрю их спектакли, понимаю, в каком направлении они мыслят, с каким сарказмом в XXI веке они воспринимают классику, или все еще застряли в мелодраме, или в абсурде постмодернизма. Мы, театралы, в хорошем смысле удивляем и обогащаем друг друга, и это способствует нашему развитию.
Возвращаясь домой после фестивалей, я становлюсь несколько другой, и в этом состоит положительный аспект. Но мир развивается по двойным стандартам, и часто видишь, как самая слабая постановка получает Гран-при только потому, что она представляет страну, проводящую фестиваль, или по какой-либо другой причине. Здесь жюри и другие участники остаются недовольными, у них пропадает желание приезжать в следующий раз. Поскольку номинации становятся несправедливыми, их отсутствие - более приемлемо и правильно. Без номинаций все показывают, на что они способны, и все прекрасно понимают, кто чего стоит. Так и в жизни - каждый внутренне знает себе цену, какую бы важность он на себя ни напускал.
Все же я сторонница того, чтобы делиться тем, что имеешь. Если же порой Гран-при получает самая слабая постановка и все знают, кто заслуживал высшую награду, остальные награды уже не так важны. Поэтому если нет справедливого судейства и объективной оценки, уж лучше поделиться самым лучшим, чего ты достиг.
- В вашей точке зрения помимо объективности есть еще и созидательный аспект - возможно, более важный, чем справедливая оценка…
- Условия моих постановок не соответствуют тому, что нам предоставляют на фестивалях. Надо учесть, что наша сцена больше соответствует площадному и камерному театру, и не потому, что мы этого хотим, - мы также можем работать в формате малой сцены, но при условии, что эта сцена у нас будет… В любом случае, мы осуществляем свою деятельность в более пространственно ограниченном формате. У нас ведь необычный театр, здесь зритель превращается в участника театрального действа, энергия передается от актеров зрителям и наоборот. А на обычной сцене фестивалей этот компонент отсутствует, и все бремя ложится на актеров, хотя они и выкладываются по полной. Именно потому наш спектакль не остался незамеченным, он был отмечен, и моменты взаимного энергетического контакта между зрителем и актерами также были подчеркнуты в общих обсуждениях.
- Скажите, постановку «Три версии одного убийства» для показа на фестивале выбирали вы сами?
- На предыдущем фестивале, который проводился в Турции, городе Адана, был выбран спектакль «Предложение» по Чехову, до него - «Медея. Секвенция 001», а на этот раз - «Три версии загадочного убийства». Мы послали организаторам четыре наших спектакля, и они выбрали именно этот, то есть это не наш выбор. С этим же спектаклем мы в сентябре отправимся на фестиваль в Стамбул.
В целом проведение фестивалей я воспринимаю положительно, ибо мы узнаем, что и как делают наши соседи и коллеги, чем они дышат, чему отдают предпочтение, тем более тюркские театры.
- Какой театр или постановка произвели на вас наиболее сильное впечатление?
- Признаюсь, поразил меня Башкирский театр со спектаклем «Зулейха открывает глаза», посвященным жертвам репрессий. Постановка была просто монументальной: тяжелые декорации, костюмы, работа художника - и команда очень сильная, все было на высочайшем уровне!
Применение новых декораций и штакетов в Музыкальном театре на моем спектакле «Нури-диде Джейхун», представьте, уже вышло из строя. Сегодня мы наблюдаем тенденцию возвращения от минимализма и условностей к большому декору. Помню, немцы показывали «Гамлета» и привезли с собой на фестиваль три вагона декораций! Японцы показали в Иране «Дядю Ваню» с двумя вагонами декораций! То есть сегодня мир совершенно иначе воспринимает театральную декорацию.
Моя прошлая режиссерская судьба в Аздраме призывает меня к более монументальным постановкам с крупными декорациями, и то, что мы здесь создаем в минимальном объеме, происходит от безысходности.
- Наверняка говоря об этом, вы подразумеваете конкретные спектакли?
- Я вижу себя режиссером «Афет», «Бросившейся под поезд женщины», «Убийцы», «Амир Теймура», «Герострата». Далее - более монументального и впечатляющего «Нури-диде Джейхун». После больших классических постановок в Аздраме здесь я делаю все, чтобы этот театр жил и радовал зрителей. Но моя душа тоскует по большой сцене и крупным, монументальным постановкам… и я живу этой мечтой!
- Как бы вы охарактеризовали нынешний театральный сезон для вашего театра?
- В этом сезоне мы сдали два спектакля и начали работу над третьим. Дан старт репетиционным работам над постановками «Я - дерево» О.Памука, «Кошмар» Г.Ибсена, «Ричард III» У.Шекспира. В сентябре начнем работать еще над тремя постановками, в новом сезоне - «Записки сумасшедшего», «Требуется старый клоун» и «Иллюзия». Говоря о монументальных постановках, я не случайно употребила эти слова, потому что для этого нужны конкретные условия.
Например, я знаю, что спектакль о Насими буду делать в совершенно другой плоскости. В качестве главных устремлений в постановке «Седьмого» будет поиск новой цели существующей реальности, новое восприятие и показ новой формы, желание работать над тем, чтобы отказаться от традиционного театрального ящика, найти новые направления энергетического обмена.
- Это произойдет на сцене театра YUĞ?
- Пока не могу точно утверждать, где это произойдет, но рабочий процесс с художником уже начат. Разумеется, я хотела бы претворить свои идеи на более широком пространстве, однако... Будет антреприза, и я думаю, что эта постановка станет шагом вперед в моем творчестве и попыткой раздвинуть более тяжелые и дальние горизонты.
- YUĞ с самого начала был задуман Вагифом Ибрагимоглу как экспериментальный театр, где доминировало единство языка тела, пластики и слова, то есть все театральное действо построено на физике, воле, эмоции и логике. Можно ли считать, что каждый спектакль - это еще и небольшой театральный эксперимент, некое новшество?
- Слово «эксперимент» больше подходит для молодого поколения, которое пробует свои силы, а мы, создавая портрет современного человека, представляем зрителю попытку найти новую форму выражения, новый подход, средство выражения, раздвигаем четвертую стену, используя все элементы выражения, характеризующие наш театр, - волю, логику, действие или эмоцию. Возникает нечто монументальное, и когда все это соединяется воедино, зритель превращается в нашего участника, и это самое серьезное отличие нашего театра от других.
Зритель должен находиться в центре театрального действа, должен происходить взаимообмен энергетикой двух сторон, мы словно играем со зрителем в некую игру, делимся истинами, ждем от него ответов. Впредь мы также будем искать новый язык общения, средства выражения и воплощения. В этом театре ставить кассовые постановки или детские спектакли невозможно, потому что у нашего театра есть свой зритель, и это - интеллектуальный зритель. Его число - максимум 100 человек. Но нужны и другие театры, никоим образом не отрицаю этого, однако поскольку я более склонна к поиску новых средств выражения и нового театрального языка, больше склоняюсь к разделению и отдаче энергии классической формы, не ломая при этом устоев традиционного театра.
Завтрашний день театра мы начинаем уже вчера. Да, наши условия очень ограниченны, тем не менее работа идет. YUĞ - единственный театр будущего, где мы должны вживую общаться со зрителем, театр должен удивлять его. Это и есть театр завтрашнего дня, он требует этого, и мы создаем его сегодня. Только так мы сможем завоевать внимание зрителя, воздействуя на его ум, психику, эмоции, сознание, его прошлое и память. Театр должен удивлять зрителя, и здесь главную роль играет человеческий фактор.
- Нынешний год YUĞ ознаменовал семью (!) постановками при труппе в 20 человек и крайне стесненных условиях работы. Это очень плодотворная работа, и вас можно только поздравить с таким достижением!
- Возможно, мы взвалили на себя чрезмерно тяжкое бремя, но считаем, что должны показать максимум своего творческого потенциала. Мы все так же верны своим устремлениям сформировать современный театр и представить его сквозь более современную призму и точку зрения. Это вовсе не означает какую-то борьбу с традиционным театром или противоречит устоявшимся традициям. Это всего лишь желание продолжить свой путь в театре, имеющем иное видение и второе дыхание, встать лицом к лицу с опасностью, радостью, торжественностью и триумфом. В театре, способном вызвать неослабевающий интерес зрителя, сформировать его вкус и возвысить дух. Это и будет залогом и предвестником появления театра завтрашнего дня!
- Воистину, театр предназначен для любящих его людей! Благодарю за интересную беседу.
Афет ИСЛАМ